В ИЮНЕ 2016 ГОДА ГРИГОРИЙ ВМЕСТЕ С ОДНОКУРСНИКАМИ СОЗДАЛ TELEGRAM-КАНАЛ «КИНОКЛЯЧА», КОТОРЫЙ СТАЛ ОДНИМ ИЗ САМЫХ ПОПУЛЯРНЫХ ТЕКСТОВЫХ КАНАЛОВ ПРО КИНО В РОССИИ (НА ДАННЫЙ МОМЕНТ ПОРЯДКА 60 ТЫС. ПОДПИСЧИКОВ). ТАКЖЕ С 2019 ГОДА ГРИГОРИЙ ЗАНИМАЕТСЯ ПРОДЮСИРОВАНИЕМ РАЗЛИЧНЫХ ПРОЕКТОВ В МУЗЕЕ ИСТОРИИ ГУЛАГА, СРЕДИ КОТОРЫХ МОЖНО ВЫДЕЛИТЬ «МОЙ ГУЛАГ».
PG: Григорий, нам известно, что ты закончил бакалавриат Вышки по специальности «История». Было представление, чем хочется заниматься и куда идти после учебы? Это ведь самый волнующий выпускника вопрос — что дальше? И как так вышло, что твоя основная сфера деятельности крутится вокруг киноиндустрии?
Гриша: На момент поступления у меня не было никакого представления о своём будущем в карьере. Погрузившись в академическую среду истфака, я постепенно стал понимать, чем мне было бы интересно заниматься. Научные конференции, исследования – всё это очень затягивает. Например, предметом моего изучения был студенческий период жизни Льва Николаевича Толстого. Я целенаправленно ездил в Казань, копался в архивах, и в тот момент у меня был план развиваться в этом направлении. Но летом между третьим и четвёртым курсами появилась «Кинокляча», тогда я и подумал, что стоит уйти в сторону медиа, и совершил вот такой крен.
PG: Нам, конечно, особенно интересно почему и как тем летом появилась «Кинокляча». Расскажи!
Гриша: Надо как-нибудь написать об этом большой материал (смеётся), я бы начал ещё с Рождества Христова, но попробую рассказать тезисно. В мои школьные годы я жил в Тульской области, в городе Щёкино, и у нас там не работало ни одного кинотеатра. Тогда мой друг организовал во дворце культуры киноклуб. По воскресеньям в каморке, где обычно переодеваются на сцену, мы смотрели какие-то фильмы, иногда даже не слишком кассовые. Позже я поступил в Вышку, узнал о существовании студенческого киноклуба и со второго курса в течение двух лет занимался им. В начале третьего курса мы с ребятами читали курс по истории кинематографа, а после, во второй половине третьего курса, работали в проекте «Посланники науки» под началом А.И. Левинзон над созданием полноценной качественной лекции по истории зарождения кино. Она же и рассказала о нас своей знакомой из «Яндекса», которая тогда искала группу инициативных студентов, чтобы создать Telegram-канал про кино. На тот момент Telegram-каналам как инструменту было всего несколько месяцев, и их перспективы были крайне размыты, поэтому у Яндекса появилось желание попробовать себя на этом поприще без особых рисков. Так, я, Нияз и Олег (прим. – друзья и со-основатели) несколько раз обсуждали проект вместе с Яндексом, который хотел нативно интегрировать рекламу своей Яндекс.Кассы. Дальше каждому из нас требовалось написать по тексту и отправить их ребятам из Яндекса. Надо сказать, что мы обладали единственным инструментом – это определенная рефлексия, рациональная и эмоциональная, и писать мы могли только вот под таким углом. Но как оказалось, этого вполне достаточно. Писали, писали, писали, пришли в Яндекс уже в сентябре, где нам сказали: «Ребят, вы молодцы, вы привели уже полторы тысячи человек, но этого мало. Вариантов несколько: 1) прекращаете деятельность – «это был прикольный опыт, всем спасибо, всем до свидания»; 2) плывёте дальше. И девушка Светлана, которая сподвигла нас этим заниматься, то ли для вдохновения, то ли для поддержки, дала 10 или 15 тысяч для развития канала, которые мы не тратили ещё около 4 месяцев. Так вот и поплыли.
PG: История и правда длинная, но от этого только более интересная и вдохновляющая и лишний раз подтверждает формулу: «Успех это - 50% труда и 50% удачи». А с какими сложностями команда столкнулась, когда «училась плавать» в открытом море Телеграмма?
Гриша: Хочется сказать, что «не было сложностей - были вызовы» (смеется). Во-первых, на тот момент все учились в универе, и никто из нас не был связан журналистской индустрией. И здесь даже дело не в качестве слова, у нас все-таки ни у кого не было проблем с русским языком. Дело больше в отсутствии понимания, что каналом нужно заниматься ежедневно. Мы сперва не понимали, как интегрировать регулярные походы в кино в расписание с парами с 10 до 18, а потом уже выяснилось, что, оказывается, существуют и ультра ранние показы за 150 рублей. Во-вторых, довольно быстро мы поняли, что мы, трое историков, не в силах каждый раз писать что-то принципиально новое. Тогда, мы начали профильно искать людей, который либо находятся в киноиндустрии, либо очень ей интересуются. У нас в команде были Алексей Филиппов (сейчас - редактор «Искусства кино»), Ольга Белик (сейчас - старший редактор «Кинопоиска»), Сергей Сергеенко (сейчас - редактор «Кинорепортера») — к сентябрю 2017 года количество авторов стало примерно 15 человек. С увеличением количества авторов мы осознали необходимость некоего рабочего устава и выработали «корпоративные правила». Несмотря на то, что зачастую люди не были знакомы друг с другом живьём, они понимали, о чём эта работа и в чём их выгода. Получалась такая синергия.
PG: А про какую выгоду ты говоришь?
Гриша: Выгода в возможностях: писать не для своих друзей в социальных сетях, а на сформировавшейся площадке; развиваться в карьерном росте. И я серьезно, в чате «Киноклячи» люди не раз просто так помогали друг другу с точки зрения работы и профессиональной рекомендации. Это стало таким локальным коммьюнити. Для начинающих авторов это также ещё очень хорошая школа, потому что каждый текст тщательно редактируется и обсуждается.
PG: То есть никакой финансовой выручки ждать не стоит, когда собираешься писать для Telegram-канала?
Гриша: На памяти «Киноклячи» такое было единожды – только в её лучшие времена, в период с лета 17 года по зиму 18. Авторы регулярно получали зарплату. Просто со временем доходы упали и стало понятно, что все деньги с рекламы на рекламу и уходят. Но все авторы приходили на «идею», поэтому откат от оплаты за текст прошёл безболезненно.
PG: Если мы правильно понимаем, сейчас ты меньше внимания уделяешь развитию канала. Как на сегодняшний день осуществляется твоё участие в его развитии?
Гриша: По сравнению с 16 и 17 годами – да, меньше. Но спасибо Коронавирусу, что, когда началась самоизоляция, я очень четко ощутил – сейчас подходящий момент для новых интеллектуальных инвестиций. Свободного времени стало чуть больше, и теперь вместо 2 часов на дорогу я могу потратить это время на выработку стратегий по решению различных проблем и начать с ними бороться. Вот, например, после нашего разговора, мы как раз и будем обсуждать с командой, что нам делать дальше.
Есть оптимизм, что уже какие-то достигнутые результаты закрепятся и можно будет выйти на «плато», но на такое - позитивное.
И сейчас, да, я гораздо больше посвящён в канал. Но всё еще есть два человека, которые в первую очередь определяют жизнь канала – это редактор, Лера Фомина, и Кирилл Варламов, который занимается внешними коммуникациями, поиском путей информационных сотрудничеств. А я обсуждаю с ними идеи и инструменты достижения целей.
PG: А как ты видишь вообще будущее Telegram-каналов? Как долго, на твой взгляд, они будут оставаться популярными и во что могут трансформироваться?
Гриша: Даже не буду ничего прогнозировать (смеется). Когда я был на 1 курсе магистратуры, я как раз проводил исследование на тему Telegram-блоггинга путём анализа интервью с двадцатью владельцами Telegram-каналов, в том числе таких крупных, как «Паша и его прокрастинация», «Мастриды». И тогда, весной 2018, все говорили, что, кажется, всё схлопывается, цифры падают, и место пространства интеллектуального блоггинга агрессивно заняли паблики из ВКонтакте, каналы с мемами. У всех тогда было настроение, что сейчас, ещё чуть-чуть, и этот рудник иссякнет. Прошло два года. Все те, кто говорил, что пора собирать вещи – вещи не собрали. Они продолжают вести каналы, и это приносит им какую-то прибыль, какие-то ништяки некоммерческие типа входа в коммьюнити своей сферы, клиентскую базу. Поэтому делать прогноз сейчас - все равно, что выстрелить себе в ногу. Если бы я был уверен, что перспектив нет, то мы бы сложили лапки, и можно было бы сажать нас на лодку и отправлять в бесконечное плаванье, как у викингов заведено. Понимаете, два года назад никто не мог сказать, что Telegram-каналы будут цитировать в новостях, как источник информации.
PG: Как развивается твоя карьера вне Telegram? Мы знаем, что с недавних времён ты занимаешься продюсированием мультимедийных проектов Музея истории ГУЛАГа. Это так?
Гриша: Да, действительно, в Музее истории ГУЛАГа я работаю с февраля прошлого года. Тогда я пришёл на позицию продюсера видеостудии Музея и проекта «Мой ГУЛАГ» (прим. – серия интервью с жертвами политических репрессий). На мне была больше административная работа, но примерно через 2-3 недели после моего прихода мы умудрились быстро сообразить заявку на Фонд Президентских Грантов и в итоге получить летом 10 миллионов рублей на развитие проекта. Ещё создали базу контактов внештатных фотографов и видеографов и кучу других административных маршрутов, таблиц, гайдов. Но меньше полугода назад я перешёл на спецпроекты, и теперь у меня ещё более обширное поле деятельности: это и продюсирование документального фильма, и разработка модели концертной записи, неопубликованной в сети; и разработка интерактивной карты объектов одного из исправительно-трудовых лагерей.
PG: Довольно интересно получилось, что по бакалавриату ты - историк, а по магистратуре - продюсер. Тебе это как-нибудь помогло в работе в музее?
Гриша: Когда я пришёл в музей было прикольно осознавать свое сложение бакалаврского и магистерского опыта. Я работаю продюсером, но в историческом музее. Хотя 4 лет на профильном факультете, конечно, недостаточно, чтобы претендовать на серьёзную работу с историческим знанием. Тут заслуги научного отдела музея сложно переоценить.
PG: Немного о проекте «Мой ГУЛАГ» Вы выпустили более 100 фильмов и получили грант на 10 млн. рублей. Каково это — продвигать историю в массы? Ведь сейчас многие топят за ценность момента, пренебрегая и зачастую отрицая прошлое.
Гриша: Я могу только о своих личных ощущениях говорить. Во многом это кажется каким-то естественным процессом. Если говорить конкретно о Великой Отечественной войне, прошло уже 75 лет. Очевидцам по меньшей мере уже 90 лет, сменилось много поколений. И судя по рассказам героев нашего проекта (прим. – детей репрессированных), можно сделать вывод, что прошедшие ужас того времени люди не любили говорить об этом. Отсюда, я думаю, во многих семьях, люди мало знают о биографии своих бабушек/прабабушек. А если не сохраняется семейная история, то постепенно формируется глобальное обесценивание.
PG: У тебя интересный список достижений и твоих личных результатов. Какие планы на ближайшее будущее?
Гриша: Сейчас такое время, сложно планировать. Но в конце апреля мы закончили постпродакшн документального фильма, подали заявки на два международных фестиваля документального кино. В начале мая мы уже отправили материал на фестивали в Амстердам и Лейпциг, а в конце месяца хотим попробоваться в Питере и Йиглаве.
Ещё у меня есть идея формата, который лично мне очень хотелось бы воплотить. Это своего рода публичное обсуждение того, чем в России сейчас является киножурналистика: в каких формах представлена, существуют ли какие-то границы между кинокритиками/киноблоггерами/кинообозревателями. Мне кажется важным, чтобы люди плюс-минус различали тот же самый «Badcomedian» от Антона Долина
Сейчас все становится более запутанно, потому что у многих кинокритиков есть свои личные страницы в соц сетях, где они высказываются; в каких то изданиях они выступают как кинокритики, в каких-то — киноблогеры. Прям назрело.
PG: Наш последний вопрос, который мы в той или иной форме задаём каждому участнику. Ты — представитель образованной молодёжи и олицетворение будущего нашей страны. Поделись, пожалуйста, своими мыслями относительно того, что нужно сделать нашему поколению, чтобы увидеть достойное будущее нашей России?
Гриша: Мне кажется, что России очень не хватает сейчас честности, открытости и прозрачности. Это примерно всё про одно и то же. Это есть в нас на самых разных уровнях, во многом обусловлено исторически, и это препятствует развитию. Это вызывает огораживание, капитализм в плохом смысле - когда каждый сам за себя. Отсутствие веры в поддержку со стороны другого - и не важно, на горизонтальном или вертикальном уровне. И мне кажется, ключ ко всему — это честность и открытость. Мне кажется, это тот инструмент, с помощью которого можно прийти к глобальным, серьезным результатам.
