В конце февраля 1956 года, в Москве завершил свою работу знаменательный XX созыв депутатов коммунистической партии Советского Союза.
Делегаты съезда еще не знали, как отразится речь Н. С. Хрущева на жизни огромной страны.
Сам Никита Сергеевич тоже не представлял, какую роль сыграет его доклад в политическом противостоянии с западом.
Вся информация, озвученная в стенах Георгиевского зала Кремля, немедленно получила статус секретной и распространению не подлежала.
Разведки капиталистических государств, по ряду причин, имели весьма слабые позиции в нашей стране.
Во-первых, все сотрудники дипломатических миссий и консульств постоянно находились под надзором компетентных органов, во-вторых, гражданам свободной страны Советов, было не интересно общаться с иностранцами.
Те, кто придерживался другого мнения, могли за ближайшие десять лет полностью осознать свою ошибку в исправительно-трудовых лагерях. Конечно, такие меры убеждения практиковались до марта 53-го, но инерция сохранилась.
Тем не менее, аналитики враждебных спецслужб, по целому ряду косвенных признаков, пришли к мнению, что на этом форуме, коммунисты не ограничились дежурными призывами к населению «повысить и укрепить».
О том, что советским людям не стало, в очередной раз, жить «лучше и веселее», было видно уже по лицам, покидавших Москву народных избранников.
Еще один наблюдатель заметил, что с лацкана пиджака известного пианиста, присутствовавшего на съезде, внезапно исчез значок сталинского лауреата.
Сложилась нелепая, со всех сторон, ситуация.
То, что было внятно сказано и четко услышано 1349 «избранными» народом депутатами и многочисленными зарубежными гостями из 55 дружественных стран, по всем законам мироздания не может оставаться тайной.
В США вообще подумали, что «эти русские» опять сошли с ума, а вместе с ними и все остальные «комми» на нашей планете.
Ведь любой конгрессмен в Соединенных Штатах обязан донести до своих избирателей все решения правительства даже раньше, чем это сделают в газетах, оповестят по радио и покажут по телевидению.
И все-таки шпионам и диверсантам всех мастей приходилось строить свои догадки, только на основе отсутствия/присутствия значков и по хмурым физиономиям отъезжающих из столицы делегатов (хотя в штаб-квартире ЦРУ давно уже поняли, что русские редко улыбаются в трезвом виде).
После неясных слухов о событиях в Грузии, в начале марта того же года, стало окончательно ясно, что перемены в Советском Союзе носят кардинальный характер.
Сумели даже установить, что на месте присутствовал китайский полководец Джу Дэ, но это не облегчало задачу.
В Лэнгли были прекрасно осведомлены, что красный маршал из Поднебесной, настолько боится товарища Мао, что скорее обучится искусству харакири, чем перекинется с кем-нибудь хотя бы парой слов даже о погоде в Тбилиси.
К тому же, его сопровождает большая группа телохранителей женского пола, и подобраться к нему не просто.
Ведущие разведки мира, приложив титанические усилия, в конце концов, выяснили в общих чертах, о чем поведал товарищ Хрущев с высокой трибуны в Кремле.
Но этого было мало – необходима конкретика.
Каким-то чудом узнали о существовании тоненькой книжки, красноватого оттенка, на розыск которой американский Госдеп выделил 1.5$ млн. (начинали с миллиона).
В обсуждении вопроса принимали участие признанные мэтры нелегальной работы – от отставных профессионалов абвера, работающих теперь на США, до аристократов, представляющих интересы британской короны.
В этот круг избранных, в последний момент, затесались представители контрразведки молодого государства Израиль, которых всерьез никто не воспринимал.
Действительно, страна получила официальный статус меньше восьми лет назад – в мае 1948 – и тогда мало кто знал, что вековая мудрость этого народа, распространяется не только на торговые операции.
С момента своего возникновения, израильская служба контрразведки ШАБАК, вела активную деятельность по всему миру.
Это было не сложно, так как представителей еврейского народа хватало на всех континентах планеты.
В немалой степени, успешному сбору данных, способствовал тот факт, что некоторые любовницы сильных мира сего, часто посещали синагогу.
Чтобы закрепить результат, молодые энергичные и привлекательные сотрудники внешнеполитического ведомства страны, устанавливали тесный контакт с женами тех же высокопоставленных лиц.
Словом, недостатка в информации израильские рыцари плаща и кинжала не испытывали, поэтому о поисках заветной книжки они были осведомлены задолго до того, как западные резидентуры соблаговолили оповестить об этом своих коллег с Ближнего Востока.
Еще за год до описываемых событий, в поле зрения ШАБАК попал польский журналист, имеющий подходящие корни – Виктор Граевский (Шпильман).
Говорить о полноценной вербовке, в данном случае не приходилось – молодой человек не видел ничего зазорного в том, чтобы помочь по мере сил молодому государству, граждане которого так сильно пострадали в ходе недавней войны.
Граевский знал о существовании брошюры с изложенным в ней докладом первого секретаря компартии Советского Союза.
Дело в том, что в Кремле приняли решение разослать ознакомительные экземпляры правительствам всех социалистических стран и руководителям коммунистического движения по всему миру.
Степень секретности хранения этого документа разнилась по уровню жесткости режимов в этих странах.
Например, венгерский руководитель, Матьяш Ракоши – палач и изувер – сжег все полученные бумаги, оставив в личном сейфе один единственный образец, на случай неожиданных перемен.
В Польше таких строгостей не наблюдалось, и доклад Никиты Сергеевича небрежно валялся на столе у секретарши первого секретаря ПОРП (Польская объединенная рабочая партия), Люции Барановской, с которой, Виктор, на тот момент, имел необременительный для обеих сторон роман.
Зайдя в очередной раз пригласить девушку в кафе, и увидев искомую всеми разведками мира брошюру красноватого цвета, он небрежно попросил Люцию дать ему почитать эту книжку.
Получив согласие (несмотря на штамп «Совершенно секретно»), молодой человек, пренебрег чтением и немедленно направился в израильское посольство, где передал пакет знакомому дипломату Яаакову Бармору, с условием вернуть в течение часа.
Руки у людей из ШАБАК так дрожали от возбуждения, что переснять все страницы на фотопленку без искажений удалось только через полтора часа.
Виктор, получив документ обратно, вернул его в приемную Эдварда Охаба, после чего угостил девушку скромным ужином в соседнем заведении (еврейский друг забыл материально отблагодарить молодого журналиста).
Через день заветные слайды держал в своих руках премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион.
Говорят, что прочитав доклад Хрущева до конца, он высказал предположение, что Советский Союз развалится через тридцать лет.
Это случилось через тридцать пять. Умные люди тоже ошибаются.
После проверки документа на подлинность, израильтяне передали «русский доклад» американцам, заключив договор об обмене разведданными на официальном уровне.
Это соглашение произошло в мае 1956 и много лет носило скрытый характер.
О том, как эти листы бумаги, попали на запад, сложилось много легенд. Шеф БНД, в прошлом генерал-лейтенант Вермахта, Рейнхард Гелен, долгое время приписывал эту заслугу своей организации.
При этом бывший разведчик фашисткой Германии, туманно намекал на обилие стрельбы и опасных приключений в процессе изъятия совершенно секретных документов из московского Кремля.
В глазах серьезных людей, знающих ситуацию, престиж молодой израильской разведки достиг максимума.
Советская сторона долго уклонялась от ответа по поводу принадлежности документов, растиражированных, к тому времени, во всех газетах западного мира.
В нашей периодике их напечатали лишь в 1989 году.
Эдвард Охаба, тихо, без скандала покинул свой пост.
Дальнейшая судьба Люции Барановской неизвестна.
Виктор Граевский через год иммигрировал в Израиль, снова приняв фамилию, данную ему при рождении – Шпильман.
Публикация речи товарища Хрущева, породила мощную волну беспорядков и волнений, в первую очередь, в странах, с навязанной Сталиным социалистической системой. Но об этом в следующий раз.
Ставьте "лайки" и подписывайтесь на канал, если понравилась статья.
Советские военнопленные - на чьей стороне был товарищ Сталин?
Трикотажная дипломатия в Китае
Ленинградская выставка Пабло Пикассо в 1956 года, как предвестница событий в Манеже в 1962.