начало читайте здесь
С точки зрения горского этикета вопрос прозвучал неуместно, но Марина Васильевна объяснила, что она уехала не от революции, а от всеобщего хаоса, воцарившегося в стране из-за жестокого классового конфликта.
Очень скоро Марина Васильевна завоевала у студентов непререкаемый авторитет своим языковым профессионализмом и интеллигентностью.
Пассажирский пароход «Три святителя» сырым промозглым вечером входил в греческий порт Фессалоники. Дул южный бриз. Висела мелкая морось. На верхней палубе сгрудились пассажиры, решившие завершить своё путешествие в городе Салоники. В их числе была и Марина Васильевна. Она отказалась от дальнейшего плавания до Марселя ввиду отсутствия средств и нормальных условий для плавания на такое длинное расстояние. Девушка понимала, что и Салоники ей ничего приятного не сулили тем более, что город недавно только перешёл под юрисдикцию Греции из состава Османской империи по результатам первой мировой войны. И в нём ещё жили турки. Её там никто не ждал и перспективы закрепления в городе до вызова её Сергеем были весьма смутными.
За всё время, прошедшее от посадки на пароход в Новороссийске до Салоник, Марина почти ничего не ела и испытывала очень сильную слабость. Спасибо добрым русским людям, разместившимся, как и она, на верхней палубе и стоически переносившим все тяготы плавания. Они делились с ней тем малым, чем располагали сами.
Мысль о предстоящей высадке вызывала у неё неуверенность и страх. Но в этой молодой дворяночке проявился стойкий дух предков. Марина хотя и проплакала всю прошедшую ночь, но смело шла навстречу опасной неизвестности. Её поддерживала святая вера в Сергея, что он её не бросит в беде и может быть уже сейчас предпринимает действия по её розыску.
Наконец пароход причалил к пирсу, и большая часть обитателей верхней палубы сошла на берег. Скоро портовая площадь опустела, и Марина осталась одна. Холод пронизывал всё её тело, и шерстяная кофточка не спасала её от сырого ветра с моря. Девушка окинула взглядом пристань и портовые сооружения. «Пустота и запустение» - отметила она про себя.- Негде хоть на минуту спастись от сырости и холода. И ни одной живой души.
Марина неуверенной походкой направилась к припортовой улице. Она была пустынна. Под ногами хлюпала грязь: хорошо, что девушка ещё в Новороссийске догадалась обуть утеплённые ботиночки. Марина подошла к дереву на тротуаре, на котором сохранилась ещё листва, прислонилась к стволу и тихо заплакала.
Что делать? Куда пойти? От безысходности она была на грани обморока.
Перед её воображением пронеслась вся её жизнь, наполненная теплом и заботой. Вспомнила как втроём вместе с папой и мамой ездили в Бологое, где на берегу озера у них была уютная дача, как мама из окна звала её на обед и отходя от окна обязательно скажет: «Вот, коза. Опять где-то бродит на берегу». Вспомнила родной Питер с его ветрами и сыростью с его строгим изяществом, девочек в институте. Какая прелесть был Петергоф с его фонтанами и классическими скульптурами. Всё ушло куда-то бесследно И вот она в чужом неприветливом городе. «Как я попала сюда?» - спрашивала девушка себя и не находила ответа.
Она почувствовала себя совершенно ничтожной, бессильной и никому ненужной. Её некогда романтические и человеколюбивые мысли и мечты показались ей наивными и жалкими – жизнь демонстрировала ей со всей жестокостью свои изнаночные стороны. Она закрыла лицо руками и заплакала навзрыд.
Вдруг она почувствовала на своём плече чью-то руку и услышала вопрос на греческом языке: «Исе росида?» Марина поняла, что её спрашивают, русская ли она? Она открыла заплаканное личико и увидела перед собой старенькую женщину, а за нею такого же старого мужчину.
- Да, да, малиста (конечно!), всхлипывая выпалила она. – Я русская, русская!
- Пу ине ореа авти и ксантула (какая хорошенькая эта блондиночка) – сказала старушка, обернувшись к мужу.- Давай возьмём её с собой. А то ведь пропадёт от холода.
Старик обратился к Марине по – русски:
- Оцен холодно. Простудица. Пойдём си нами.
.продолжение читайте здесь
.