Все говорят, что в деревне всегда много дел, и некогда даже вытереть пот со лба. В этих случаях я вспоминаю станицу Сиротинскую на правом берегу Дона, откуда папа родом.
В обед местные жители накрывали большой стол на всю родню и друзей, а в центре ставили самогон и закуску. Обязательно находился балагур, который специализировался на тостах и анекдотах. С ним сидеть за столом было интереснее, но уже через двадцать минут я убегал делать большие дела.
А какие в деревне дела, особенно если кур и собак ты и в городе видел? Бить мух и читать календари.
Мухи слетались в дом в поисках меда и тенистого рая. Но получали только скорбь и смерть. Суровый привратник, вооружившись хлопушкой, беспощадно истреблял насекомых в промышленном количестве. Но меньше их почему-то не становилось.
- Врагов слишком много. Отступаем! - командовал двенадцатилетний мальчик.
И убегал в самую прохладную комнату, где хранились отрывные календари еще советского времени. Из них мальчик черпал информацию про дружественные нам социалистические страны, попутно запоминая слова всех трех куплетов гимна СССР.
Иногда в дом заходила бабушка, гладила меня по голове и нежно спрашивала:
- Что же ты худенький такой? Не кормят в городе?
Эти вопросы не давали спать по ночам. Я лежал на раскладушке и ужасно переживал за ее хлипкую конструкцию. Что она вдруг сложится, не почувствовав моего веса, не даст даже закричать. Я незаметно превращался в насекомое у ворот рая, а страшная мухоловка начинала охоту. Отцовский храп, раздававшийся неподалеку, заставлял нервничать сильнее.
Поутру я клялся себе, что больше не буду бояться простой мебели. Так делают только трусы, а я смел и брутален. Случай доказать это представился очень быстро. Когда во рту вдруг зашатался один из нижних зубов, я выдернул его голыми руками, запив кровь лимонадом.
Сейчас, через много лет, я с улыбкой вспоминаю страхи мальчика, деревенские посиделки и утреннюю рыбалку, на которую однажды отправился с отцом. Единственная рыба, которую я поймал, тут же сорвалась с удочки и, упав на берег, забилась в конвульсии. И мне почему-то стало очень грустно.
Бабушка и дедушка до конца жизни оставались в станице, но там я в сознательном возрасте больше не побывал. И совсем не помню, какими они были людьми. Зато помню мух, истеричную рыбу и слова про великого Ленина.
Сейчас рядом с Сиротинской раскинулись природный парк и государственный заказник. Хороший повод все-таки посетить те места.
16.05.2020 F
Фото: Kurzupa, wikimedia.org