— Ты уже всё? Молодец какой!, — зайдя в квартиру и мельком взглянув на ванную, обратился священник Андрей Николаевич к своему племяннику, который за неделю до этого вызвался ему помочь с укладкой плитки.
— А… ну да… Было дело меня даже шумахером как-то прозвали, — принимая похвалу отвечал мастер Коля, поглаживая седой затылок.
— А это кто такой?, — одевая очки уточнил Андрей Николаевич. С летами, а ему совсем недавно стукнуло семьдесят восемь, он стал сильно хуже видеть.
— Шумахер то? Гонщик такой. Номер один в мире. Как уж ты про него не слыхал, даже не знаю.
— Ясно, слушай-ка Николай, а почему это у тебя вот тут вот плиточка сместилась на цельный шов?, — вежливо, указывая пальцем на явный перепад в углу, справа от входной двери в ванную, обратился священник.
— Тут то…? А… ну так тут это… немножко не состыковалось. Но ты не переживай, в этом месте всё равно ничего не видно будет, — махнув рукой, уверенный в своей правоте, отвечал Коля, но не услышав ничего в ответ, для пущей надёжности добавил, — ну ты сам-то посуди, кто сюда…., — в этот момент его прихватил сильный кашель, добротно откашлявшись, уже с недовольством продолжил, — я говорю кто сюда смотреть то будет?! Тыщу раз так делал, хоть бы кто что супротив сказал!
— Ты так думаешь?, — почесав макушку, задумался Андрей Николаевич, — ну… может ты прав… А вот здесь вот подрез маленький почему получился?, — спросил он всё также вежливо, не желая ссориться с родственником, указывая на двух сантиметровый кусочек, который красовался слева от ванны вдоль стены.
— Ну так ты ведь говорил, что материала куплено впритык, вот я и экономил, — авторитарно торжествуя и подчеркивая неукоснительное следование вводным, ответил ему племянник, а спустя пару секунд, посмотрев задумчивым и туманным взглядом на стену, о которой шла речь, решил добавить, — если бы ты так не сказал я бы конечно сделал одинаково справа и слева. Тут уж к бабке не ходи!
— Да уж, и вправду плитки не много было. А ты случаем не проверял её по количеству? Её не хватало, чтобы сделать симметрично?, — осторожничал служитель церкви.
— Не, не проверял. Чё-то не подумал. На твои слова опирался.
— Не подумал говоришь… Понятно, — вздохнул священник, и собравшись с силами решил задать последний вопрос, указывая на тот же угол, — а вот тут краешки у плитки сколоты, уж шибко заметно, по другому нельзя было сделать?
— Так я ж говорил, что у меня круг на болгарке так себе, могут сколы быть, вот и получилось…. Но ты и это замечать не будешь, уж поверь! Оно всегда так, когда делаешь, а потом, когда жить начинаешь всё как-то незаметно становится, — натянув улыбку, философствовал Коля.
— Понятно…
Увидев, что похоже «приёмка» на этом завершилась и вопросов больше нет, Николай, с чистым сердцем, направился собираться домой.
Андрей Николаевич, тем временем, глядя на обновлённую ванную, корил себя, что ослушался своей сестры, которая говорила, что за Колькой нужен глаз да глаз. А ему, как назло, отлучиться нужно было на несколько дней. Да и мешать не хотелось...
Конечно, там было ещё много явных недочётов, которые бросались в глаза, но он решил, что говорить их будет лишним. Сам виноват.
— Сколько я тебе должон-то ещё?, — спросил он у Коли, когда тот уже был в дверях, ожидая этого вопроса.
— Ну так это… тыщ пять вроде как.
— Погоди-ка, почему пять тысяч? Ты ведь вроде сказал, что 800 рублей за квадрат?
— Так и есть. Так затирка швов же ещё…
— А она разве отдельно?
— Ну конечно… Это ведь тоже работа. Вона я как тут намучился!, — важно бросив взгляд куда-то в сторону ванной сказал Коля.
— Ну… как скажешь. Бог с тобой, — сказал священник и передал пять тысяч купюрами по пятьсот рублей своему племяннику.
Коля, тяжело вздохнул, как бы сетуя на бренность этой жизни, нехотя свернул деньги и засунул их в нагрудный карман.
Взяв ведро, в котором ютились потрёпанная болгарка, грязный мастерок, да обгрызанный резиновый молоток, который уже окаменел от времени, с чувством выполненного долга, покинул очередной объект.
А священник принялся подметать и убирать гору мусора, которые после себя оставил тот, которого кто-то где-то и когда-то прозвал Шумахером.