Часть I: Обзор
Библия и протестантизм сплетены в общую историю. Можно сказать, что история христианства в некотором смысле является историей толкования Библии. Принцип Sola Scriptura («Библия, и только Библия») был боевым кличем протестантской Реформации. Он возвысил роль Писания до единственного эталонного и нормативного источника богословия, стал инструментом для критики церковной власти и церковных традиций, вернул Библию в руки простых людей. По своей сути принцип Sola Scriptura — важнейший принцип, который направляет жизнь церкви. Он означает убежденность в том, что Библия, и только Библия —единственное мерило для веры и жизни христианина. То, во что мы верим, верно только в том случае, если наши убеждения соответствуют свидетельству всего Писания. Данное правило подразумевает единство Писания и предполагает то, что Библия достаточно ясна в своих заявлениях.
Таким образом, Sola Scriptura — это намного больше, чем лозунг Реформации. Без Библии Реформация не смогла бы достичь того, что сделала. Sola Scriptura также подразумевает ряд других важных принципов для толкования Писания, которые неразрывно связаны с принципом Sola Scriptura.
Часть II: Комментарий
Когда мы заявляем о важности принципа Sola Scriptura для нашей веры, мы признаем уникальный Божественный авторитет Библии, превосходящий авторитет любого другого источника, который может повлиять на наше богословие. Sola Scriptura не означает Solо Scriptura (одно Писание). Есть и другие источники, которые неизбежно влияют на то, во что мы верим. Но только Писание является руководящим мерилом и окончательным авторитетом, возвышающимся над любым другим источником, когда речь идет о вопросах веры и дел. Писание стоит выше любого вероучения церкви. Оно не подлежит суждению ни науки, ни голоса большинства, ни традиции, ни разума или опыта. Эллен Уайт говорила: «Но у Господа есть на земле народ, для которого Библия, и только Библия — мерило всех учений и основа всех реформ. Никакие мнения ученых, выводы науки, символы веры и соборные постановления, которые так же многочисленны и противоречивы, как и церкви, которые стоят за ними, ни голос большинства — ничто не может считаться доказательством или опровержением какого-нибудь пункта религиозной веры. Прежде чем принимать какое-нибудь учение или предписание, мы должны потребовать ясного доказательства из Слова Божьего: “Так говорит Господь”» (Э. Уайт. Великая борьба, с. 595).
Библия обладает таким авторитетом благодаря своему Божественному происхождению. Поэтому мы не должны говорить меньше, чем то, что утверждает Писание. Также нам не следует добавлять что-либо к словам Писания и выходить за рамки его ясных учений. В конце последней книги Библии мы читаем следующее предупреждение, которое может быть применено ко всему Писанию: «И я также свидетельствую вся- кому слышащему слова пророчества книги сей: если кто приложит что к ним, на того наложит Бог язвы, о которых написано в книге сей; и если кто отнимет что от слов книги пророчества сего, у того отнимет Бог участие в книге жизни, и в святом граде, и в том, что написано в книге сей» (Откр.22:18-19).
Как вы думаете, почему важно не прилагать и не отнимать слова Писания? Что произойдет, если мы добавим или отнимем какую-нибудь истину? Если мы так поступим, то что это будет говорить об авторитете Писания и об авторитете человека, который добавляет или убирает части Писания?
Только Писание является руководящим мерилом для нашей веры. Это правило подразумевает ряд других аспектов и принципов. Рассмотрим их.
Единство Писания
То, что Писание может служить руководством и нормой для богословия, возможно только благодаря его внутреннему единству. Это единство является результатом его богодухновенности. Единство не накладывается искусственно на Писание, а исходит из его Божественного происхождения. Сама Библия свидетельствует об этом единстве тем фактом, что авторы Нового Завета цитируют практически весь Ветхий Завет (Священное Писание своего времени). Также слова Иисуса и писания Нового Завета были поставлены на тот же авторитетный уровень, что и Ветхий Завет (см. Лук.10:16; 2Петр.3:16). Таким образом, одна часть Библии в сравнении с другой всегда обладает равным авторитетом. Новый Завет не выше Ветхого Завета, а Ветхий Завет не умаляется перед Новым Заветом, а, наоборот, раскрывается в нем.
Если бы не было богодухновенности, не было бы и единства в Библии. Без Божьего вдохновения у нас были бы только несопоставимые и противоречивые библейские тексты. Без единства Писания мы не были бы в состоянии разработать целостное библейское богословие. Мы могли бы говорить только о разнообразных и противоречивых теологических воззрениях разных библейских авторов. Только единство Писания позволяет нам принимать во внимание все Писание и сравнивать Писание с Писанием. Если бы не было единства, мы больше не смогли бы обращаться к Писанию для решения возникающих вопросов. Единство Писания имеет далеко идущие последствия для нашего богословия. Без базового единства Писания мы не смогли бы отличить истину от лжи. Мы также не могли бы больше противостоять богословской ереси. Без единства Писания мы получили бы множество разрозненных убеждений в Библии, и Библия была бы полна противоречий и несоответствий. Таким образом, Библия фактически утратила бы свою способность быть мерилом и руководством для того, во что мы верим, и ее нельзя было бы использовать для формирования единого богословского учения среди верующих.
Утверждение, подрывающее авторитет Писания
Сегодня некоторые заявляют, что Новый Завет превосходит своим авторитетом Ветхий Завет. Они утверждают, что Ветхий Завет учит мести, жестокости и спасению, основанному на делах, тогда как в Новом Завете мы находим учение о любви, милосердии, прощении и благодати. Тогда о каком единстве может идти речь? По сути, Новый Завет, и особенно учение Иисуса, ставится выше слов Ветхого Завета. Как бы вы ответили на такую позицию? В чем заключаются проблемы такого подхода? Какие последствия имеет этот взгляд для авторитета Библии?
Ясность Писания
Когда мы апеллируем к одному лишь Писанию, мы выражаем нашу убежденность в том, что Писание достаточно ясно для понимания и применения его на практике. Возможно, наиболее сложные тексты в Библии не те, которые бросают вызов нашему ограниченному пониманию, а те, которые мы ясно понимаем, но сопротивляемся применять их в жизни. Библия может быть вполне понятна как детям, так и взрослым. Тем не менее существует бесконечный простор истины за пределами того, что мы знаем. Таким образом, даже самые образованные умы имеют обширное поле для возрастания в более глубоком понимании и познании Библии.
Писание неоднократно подтверждает, что оно доступно для понимания тем, кто читает и слышит его (см. Неем.8:8,12; Ефес.3:4; Матф.12:3,5; 19:4; 21:42; 22:31; Марк.12:10, 26; Лук.6:3). Поскольку Писание во многом понятно для нас, мы ответственны за то, что делаем или не делаем в соответствии с нашим знанием.
Писание истолковывает Писание
Благодаря целостности Библия может истолковывать сама себя. Одна часть Писания может проливать свет на другие части. Поэтому мы должны принимать во внимание исторический и литературный контексты библейских утверждений, а не просто смешивать в общую массу отрывки, в которых встречается одно и то же слово. Когда мы даем Писанию возможность пролить свет на другие части Писания, в которых фигурируют те же идеи и слова, мы должны принимать во внимание все, что Библия говорит о данной теме. Тщательное сравнение и изучение Писания должно иметь приоритет над любым библейским комментарием или исследованием авторитетного богослова.
Часть III: Практическое применение
Нам не нужны священники или авторитетные богословы, для того чтобы понять Писание. Существует священство всех верующих. Тем не менее есть мудрость в коллективном знании тех, кто так же, как и мы, изучает Библию. Бог направляет в исследовании и других единоверцев, утверждая новое понимание истины самой тщательной проверкой со стороны тех, кто также дорожит вестью Библии. Эллен Уайт говорила:
«Бог не обходит стороной Свой народ и не избирает одного человека здесь, а другого там, чтобы доверить им Свою истину. Он не дает какому-то одному человеку новый свет, противоречащий устоявшейся вере всей церкви… Пусть ни у кого не возникает самоуверенной мысли, что Бог дал ему особый свет, которого нет у его братьев... Один человек принимает новую и оригинальную мысль, которая вроде бы не противоречит истине. Он говорит о ней, размышляет над ней до тех пор, пока она не начинает казаться ему правильной и важной, ибо у сатаны есть власть принимать обманчивый вид. В конце концов, новая идея становится всепоглощающей темой, великим стержнем, вокруг которого вращается все остальное, и истина искореняется из сердца... Я предупреждаю вас остерегаться этих побочных вопросов, отвлекающих разум от истины. Заблуждение никогда не может быть безвредным. Оно никогда не освящает, но всегда приводит к замешательству и разногласиям» (Э. Уайт. События последних дней, с. 91).
