Было бы обидно и несправедливо, чтобы два русских гения – Антон Павлович Чехов и Пётр Ильич Чайковский, живущие в одно время и в одной стране, так лично и не познакомились бы и не подружились. Хотя, с другой стороны, в истории таких случаев предостаточно. Как, например, несостоявшееся знакомство Лермонтова и Пушкина.
Оба гения обитали в сфере одних и тех же музыкальных событий и впечатлений. Музыка была неотъемлемой частью жизни Антона Чехова, а литература – Петра Чайковского.
В. И. Немирович-Данченко верно определил музыкальную особенность Чехова-драматурга: «Чеховскую поэзию можно сравнить скорее с музыкальными произведениями П. И. Чайковского… У Чехова в каждом акте своя музыкальность, свой музыкальный рисунок. Вот идет шумно форте, и вдруг – скерцо, а затем наступила тишина и т. д. Язык Чехова наполнен весь музыкальностью».
Андре Моруа скажет: «Любая пьеса Чехова подобна музыкальному произведению».
Но как бы там ни было, в апреле 1887 года по рекомендации известного музыкального критика, профессора консерватории Николая Кашкина, Чайковский в одной из газет читает рассказ Чехова «Миряне» (позднее переименован в «Письмо»). Талант молодого автора пленяет Чайковского, и он пишет брату Модесту: «Меня совершенно очаровал рассказ Чехова в «Новом времени». Не правда ли, большой талант?». Кстати, Чайковскому всегда была близка литература – после музыки главный и существеннейший его интерес. Он любил классиков, был знаком с Львом Толстым, Александром Островским и другими. Чехова же Пётр Ильич называет «очень крупной литературной силой» и говорит, что он «будущий столп нашей словесности».
В декабре 1888 года в Петербурге в доме поэта Плещеева Чехов знакомится с братом Чайковского – Модестом Ильичом (драматургом, переводчиком и либреттистом ряда опер, в том числе и опер Петра Ильича), который и приглашает молодого писателя на завтрак к себе домой. Там будет присутствовать и Петр Ильич. Эта встреча производит на Чехова ошеломляющее впечатление. Мало того, что знакомится с величайшим композитором, так и выясняется, что тот знаком с его творчеством и высоко его ценит!
«Чайковский – хороший человек и не похож на полубога», – напишет Чехов под впечатлением встречи.
Вскоре Чайковский присылает Антону Чехову билет на симфонические концерты в Колонном зале Благородного собрания на весь сезон. Правда, им воспользуется сестра Антона, Мария Чехова. Вот как она вспоминает о этом: «Это были очень интересные концерты, на которых в тот год дирижировали при исполнении своих произведений сами композиторы. Я всю зиму с удовольствием ходила по этому билету Чайковского в Колонный зал и наслаждалась великолепными концертами. Однажды я была на концерте какого-то неизвестного мне композитора и увидела в зале П. И. Чайковского. Он сидел на краю эстрады за колоннами и слушал музыку. Мое место было близко, и я, не открывая глаз весь вечер смотрела на Чайковского, — так велико было обаяние его личности».
Еще во время встречи у Чехова возникает мысль посвятить композитору новую книгу рассказов. 12 октября 1889 г. А. П. Чехов пишет композитору: «Многоуважаемый Петр Ильич! В этом месяце я собираюсь начать печатать новую книжку своих рассказов. Рассказы эти скучны и нудны, как осень, однообразны по тону, и художественные элементы в них густо перемешаны с медицинскими, но это все-таки не отнимает у меня смелости обратиться к Вам с покорнейшей просьбой: разрешите мне посвятить эту книжку Вам. Мне очень хочется получить от Вас положительный ответ, так как это посвящение, во-первых, доставит мне большое удовольствие, и, во-вторых, оно хотя немного удовлетворит тому глубокому чувству уважения, которое заставляет меня вспоминать о Вас ежедневно. Мысль посвятить Вам книжку крепко засела мне в голову еще в тот день, когда я, завтракая с Вами у Модеста Ильича, узнал от Вас, что Вы читали мои рассказы. Если Вы вместе с разрешением пришлете мне еще свою фотографию, то я получу больше, чем стою, и буду доволен во веки веков. Простите, что я беспокою Вас, и позвольте пожелать Вам всего хорошего. Душевно преданный А. Чехов».
В свою очередь Петр Ильич так напишет брату Модесту: «Представь себе, Чехов написал мне, что хочет посвятить мне свой новый сборник рассказов. Я был у него с благодарностью. Ужасно горжусь и радуюсь».
В ответ на письмо Чехова Чайковский 14 октября приходит к писателю лично. Он дарит Чехову свою фотокарточку с надписью «А. П. Чехову от пламенного почитателя. П. Чайковский. 14 окт. 89». Эта фотография всегда будет находится в кабинете Чехова, где бы он ни жил (сейчас в ялтинском доме-музее). И вот в ходе долгой дружеской беседы, у них возникает идея о написании оперы… на сюжет лермонтовской «Бэлы».
Как вспоминал брат Чехова, Михаил, Чайковский говорил о распределении голосов: «Бэла – сопрано, Печорин – баритон, Максим Максимыч –тенор, а Казбич – бас. Только, знаете ли, Антон Павлович, чтобы не было процессий с маршами; откровенно говоря, не люблю я маршей».
Интереснейший поворот – два гения замышляют свое творение на основе произведения еще одного гения русской литературы – Михаила Юрьевича Лермонтова!
Прошу прощения, но не могу не удержаться, и не напомнить вам того, что Чехов родился в Таганроге, Чайковский трижды (1886, 1888 и 1890) побывал в нашем городе в гостях у брата Ипполита, где тот работал в Русском обществе пароходства и торговли, а у Михаила Лермонтова родственник из рода Лермонт возглавлял еще при Екатерине II таганрогскую таможню, а сам поэт едет на Кавказ в последнюю ссылку в компании с другом и однополчанином по лейб-гвардии Гусарском полку Александром Реми (в доме которого впоследствии будет проживать бабушка, тетя, мать и отец Антона Чехова).
Вот, как-так, закручивает жизнь сюжеты вокруг Таганрога…
Как Чайковский побывал в гостях у брата Ипполита. Часть I
Как Чайковский устроил скандал в Таганроге. Часть II
Как Лермонтов играл в чехарду с генералом. Последняя ссылка на Кавказ
Из письма Чехова издателю Суворину: «Вчера был у меня П. Чайковский, что мне очень польстило: во-первых, большой человек, во-вторых, я ужасно люблю его музыку, особенно «Онегина». Хотим писать либретто».
Покидая дом Чеховых, Чайковский забывает свой портсигар, и Антон Павлович на следующий день отсылает его Петру Ильичу, а также свою фотографию и книгу рассказов с таким сопроводительным письмом: «Очень, очень тронут, дорогой Петр Ильич, и бесконечно благодарю Вас. Посылаю Вам и фотографию, и книгу, и послал бы даже солнце, если бы оно принадлежало мне. Вы забыли у меня портсигар. Посылаю Вам его. Трех папирос в нем не хватает: их выкурили виолончелист, флейтист и педагог».
На книге, посланной композитору, Антон Павлович напишет: «Петру Ильичу Чайковскому от будущего либреттиста».
Фотографию же украсит надпись: «Петру Ильичу Чайковскому на память о сердечно преданном и благодарном почитателе Чехове».
16 марта 1890 г., незадолго до выхода в свет сборника «Хмурые люди», посвященной Чайковскому, Чехов напишет его брату, Модесту: «... Я готов день и ночь стоять почетным караулом у крыльца того дома, где живет Петр Ильич, – до такой степени я уважаю его. Если говорить о рангах, то в русском искусстве он занимает теперь второе место после Льва Толстого, который давно уже сидит на первом. Третье я отдаю Репину, а себе беру девяносто восьмое. Я давно уже таил в себе дерзкую мечту посвятить ему что-нибудь. Это посвящение, думал я, было бы частичным, минимальным выражением той громадной критики, какую я, писака, составил о его великолепном таланте и какой, по своей музыкальной бездарности, не умею изложить на бумаге»
Но судьба распоряжается по-иному… Совместная работа Антона Павловича с Чайковским над оперой «Бэла» не состоялась.
В апреле 1890 года Чехов уезжает в долгое путешествие на Сахалин, а в следующем году – за границу. Затем Чехов оставляет Москву и переезжает в Мелихово. Чайковский же занят операми «Пиковая дама», «Иоланта», балета «Щелкунчик» и редко бывает в Москве.
25 октября 1893 года Чехов узнает о внезапной кончине Чайковского и телеграфирует Модесту Ильичу: «Известие поразило меня. Страшная тоска… Я глубоко уважал и любил Петра Ильича, многим ему обязан».