-Ужинать будешь? - Кира встретила его, сияя глазами, отоспавшаяся, помягчевшая. Еще бледная, но после произошедшего это и неудивительно. Рома с удовольствием оглядел стройную фигурку, задрапированную в легкое домашнее платье, распущенные волосы и кивнул:
-Меня не было всего сутки, а тут такие перемены! - он послушно целует девушку в подставленную щеку. - В чем подвох?
-Его нет, - слегка улыбается Кира, принимая небольшой букет обожаемых гербер, - просто я подумала, что моя жизнь вряд ли закончилась на расставании с Барковским и это прекрасно.
-Господи, твоя воля, спасибо, что вразумил эту женщину, - ехидно сообщил Рома, стаскивая неудобные ботинки и проходя на кухню, - где Катька?
-Уехала на выходные к Сашке, - махнула рукой девушка, - и даже не посоветовала нам выметаться из ее квартиры.
Рома усмехнулся, наблюдая как подруга сноровисто накрывает на стол и проговорил:
-Да, я тоже уже обжился у Соколовой. И делить с тобой комнату мне вполне по вкусу.
-Видимо потому что не надо утром вспоминать мое имя, - парировала Кира.
-Мои девушки все рыбки, зайки и солнышки. Я их по другим характеристикам различаю. Но с тобой это обсуждать не стану.
-Тогда наливай вино, а я достану из духовки рыбу, - рассмеялась Кира.
...Рома решительно ничего не понимал. За дни, прошедшие после расставания подруги с Андреем, он привык к ее сумрачно-ехидному настроению и уже настроился на долгое ожидание времени, когда сможет приступить к ее завоеванию. Сейчас мужчина не был готов к белокурому видению, которое свернулось калачиком рядом с ним после ужина. Они вот уже час смотрели какой-то фильм, но Ключевский мог поклясться, что Кира тоже не столько следит за сюжетом, сколько просто расслабляется рядом. Рома осторожно подтянул девушку к себе и не стал убирать руку с плеч. Та не противилась, прижалась и осторожно накрыла его запястье своей ладонью.
Ей было удивительно спокойно и хорошо. Кира чувствовала исходящие от Ключевского нежность и тепло, и грелась в этих чувствах, наконец, вдыхая всей грудью. И вспоминала, вспоминала, вспоминала...
4 года назад.
-Я не буду заниматься этим клиентом! – Добродецкая вот уже полчаса во всех доступных выражениях объясняет брату и его другу, что заниматься нефтяным красавцем Андреем Абакяном она не станет ни при каких обстоятельствах.
-Это семнадцать миллионов только на первоначальном этапе длиной в год! – Ключевский тоже умеет быть упрямым. – я дарю тебе шикарного клиента, тебе, которая только-только отточила навыки на первом году работы в компании!
-Я креативщик, Рома, а не фарфоровая кукла, которая с легкостью согласится сопровождать его на все эти полуночные тусовки, летать с ним в Дубай и…
-Дубай ей не угодил!
-Представь себе, не угодили! Саш, - она уже канючит, - я неделю назад закончила разгребать завалы, образовавшиеся после выпуска прошлой коллекции, я устала, у меня нет времени даже в салон заскочить – подстричься! Я с подругой не могу пообедать потому что когда я выхожу из офиса, она уже видит третий сон!
Каждое ее слово было правдой, уж Рома-то знал. Четыре месяца Кира тащила на своих хрупких плечах всю пиар-компанию итоговой, закрывающей год коллекции. Она и только она уговаривала их неуживчивого, но, безусловно, гениального модельера не разгонять моделей, не убивать все время считающего деньги Андрея и не впадать в истерику при виде тканей из новой поставки. Она приезжала домой в четыре утра, а в девять вновь прибывала в родной офис, благоухая неизменной Ниной Риччи, свежая и бодрая. Он знал, что за эти месяцы Кира похудела на девять килограмм и иногда не спала по трое суток, спасаясь черным кофе и черным же шоколадом.
За последние полгода эта девчонка доказала, что действительно может все. И ни одной жалобы, ни одного упрека он так и не услышал. А ведь условия, в которые брат ее поставил, оставляли желать не просто лучшего, а хотя бы приемлемого. Тонны рабочей информации, восемнадцатичасовой рабочий день, знакомства, переговоры и снова тонны информации – она лишь улыбалась. И, видит Бог, Роман Ключевский не видел улыбки лучше.
С того памятного ужина у нее на кухне, когда они просидели вдвоем всю ночь, попивая кофе и разговаривая обо всем на свете, он стал к ней приглядываться еще внимательнее. Тщательно просматривал ее наработки по заказам, всегда присутствовал на переговорах, которые она вела, и с удивлением отмечал, что Кира Юрьевна ему нравится как женщина. Изгиб бровей, изящные щиколотки, тонкие запястья - если бы Рома был художником, он написал бы ее портрет и это было бы самым точным изображением человека в истории. Но художественным талантом Ключевский не обладал и только приобрел привычку везде рисовать затейливую букву "К", что вызывало недоумение его помощницы и насмешки Алекса. И на то, и на то он реагировал мягкой улыбкой, благодаря которой по компании уже пошли сплетни.
Они проводили вместе столько времени, что научились даже молчать в унисон. Кира удивительно хорошо заканчивала за него любую фразу, легко стирала с Роминого лица хмурое выражение одним своим видом и как-то раз подсчитала, что за месяц было всего два дня, когда они не встречались. Именно тогда Ключевский понял, что увязает всерьез.
P.S.: думаете я тут балду гоняю? Правильно думаете. Целый день спала, ела, опять спала. Но написала гигантский текст, часть из которого - выше. Пойду дальше редактировать)
Как дела? И вообще, давайте поговорим!