В середине 60-х двадцатилетняя англичанка Джейн Биркин еще была англичанкой. Тогда бестелесная модель слонялась по свингующему Лондону на кривых ножках, при случае фотографировалась голой и не выпускала изо рта сигарету
Текст: Александр Кондуков
В те времена мальчишеская фигура считалось эталоном модельной красоты — белокурая дива-тусовщица Твигги еще не сдала своих полномочий и все англичанки старательно прятали тела за клешеными брюками и безразмерными рубашками с длинными воротниками.
Та дама печального образа, что с трудом пищала в XXI веке «Меня зовут Джейн» в компании французских рэперов, выросла среди всех этих пигалиц, чья андрогинная сексуальность казалось такой естественной для Англии с ее закрытыми колледжами для мальчиков и театрами, чьи гримерки ломились от пьяных болтливых педерастов.
Ни с аристократическим воспитанием, ни со сценой, ни с кино у Джейн победоносных романов, что уж там говорить, не складывалось.
Ну конечно она бегала нагишом в светлом парике на глазах у Дэвида Хэммингса из «Фотоувеличения» Антониони, кто-то может вспомнит о ее первом супруге – гениальном кинокомпозиторе Джоне Барри, от которого бедовая Джейн родила первую дочь. Настоящей богемной англичанкой-алкоголицей Биркин так и не стала — помешали французы, слепившие из нее европейскую секс-бомбу. Сначала некто Пьер Гримбла позвал ее сниматься в фильм «Слоган», на площадке которого царил одесский хулиган Серж Гинзбур. Серж научил Джейн экстатически пищать, и в этот писк влюбилась вся Франция.
Гинзбур буквально выталкивал ее на камеры репортеров, следующих за ним по пятам, он сделал Биркин едва ли не постоянной своей партнершей в кино, он разменял вокал бывшей любовницы Бардо в «Je t’aime, moi non plus» на козлетон Джейн.
Биркин едва ли была хорошей ученицей — текст своей первой песни «Yesterday yes a day»о она накарябала только в 1977-м, еще не представляя, что три года спустя ей придется работать без своего вечно пьяного и ветреного патрона. В 1983-м Гинзбур вернет Джейн себе и подарит Биркин лучшие песни за всю ее карьеру (диск «Baby Alone In Babylone»). Когда подросла дочь Сержа и Джейн — Шарлотта, в семейный перверсивный бизнес приняли и ее — сладострастно стонать в «Lemon Incest» и изображать этот самый инцест в фильме «Шарлотта навсегда».
В начале 90-х Джейн в течение нескольких лет потеряла и Сержа, и отца. Спасли Биркин гастроли, гуманитарные акции и возвращение в Лондон осенью 1994-го — тогда она закатила огненное шоу в «Савое» и уже через год организовала выпуск сборника каверов Гинзбура при содействии Les Négresses Vertes, Бреговича и прочих европейских умников. Конечно, Джейн из сонма поющих французских актрис выделяют только песни Гинзбура, да вереница мужчин: кое-кто из них тянется к сгорбленное тени Сержа, кто-то — к тяжелому дыханию Биркин, которая со всеми своими закидонами в области благотворительности остается одной из идеальных муз 20-го века, пусть и потерявшей своего одесского поэта.