Если писатель выносит в название имена влюбленной пары, то можете не сомневаться: перед вами любовный роман
Так повелось в мировой культуре
А что, разве не так?
У Шекспира про любовь: «Ромео и Джульетта».
У Вагнера: «Тристан и Изольда».
У Глюка: «Орфей и Эвридика»
У Лонга: «Дафнис и Хлоя».
У Пушкина: «Руслан и Людмила».
У Астафьева: «Пастух и пастушка».
Достаточно?
Обобщение – беспроигрышный приём
С мастером ассоциируют себя все мужчины-читатели.
Маргарита – «вторая половинка». Только с ней герой представляет собой полное целое. Помните, у Блока сказано: кто не любит, не может называться настоящим человеком.
Знакомы ли вам такие имена, как Михаил Голодный, Демьян Бедный, Иван Приблудный? А Максим Горький?
Да, всё это псевдонимы раннесоветских писателей. Булгаков всех их «обобщил» в образе романного Ивана Бездомного. Правда, автор, с любовью, позволил своему персонажу переродиться, оживить свою душу.
Если спросить: этот роман об Иисусе и Иерусалиме? То напрашивается ответ: нет, в нем показаны обобщенные символы этих понятий. Чтобы мы не сомневались в своих выводах, автор и назвал их немного по-другому: «Ершалаим», «Иешуа».
В образе Иешуа Булгаков обобщил лишь одну сторону невообразимо совершенного Богочеловека Иисуса – сострадание.
Ночь – время преобразований
В финале романа описана ночь.
Она ведет к рассвету, который выходит за пределы произведения. Но герои выйдут в рассвет уже совсем другими.
Великое таинство любви преобразило их.
Мастер и Маргарита, олицетворяющие самого автора и его жену Елену, преодолевают страдания земной жизни и уходят в область вечного покоя.
Читателю становится окончательно понятно, что тот Сатана, который попал в роман – воплощение самой диалектики Добра и Зла.
В нем эти начала борются и побеждают с переменным успехом – ведь он «часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо».
Сам Иешуа простил Прокуратора, обрекшего Его на смерть.
Во Вселенной нет ничего сильнее любви.