Я из интеллигентной семьи . В детстве была очень увлечённым ребёнком: активно занималась танцами , пела, вязала. А мама хотела , что бы я закончила музыкальную школу. Дома музыкой никто не увлекался , играть было не для кого .
Музыкалку я закончила на тройки, папа был очень недоволен. Папе нравились чужие дети, которые учились играть на гитаре или занимались английским. Позже я пошла на уроки гитары , но дома никто не любил музыку и играть было не для кого. А потом я учила английский , и могла перевести слово «таракан» без словаря. Это явно нравилось папе, а меня подстёгивало делать то от чего меня воротит долго и с улыбкой.
А ещё у меня был старший брат. Папа говорил, что он бездарь, и очень сильно ругал его за плохие оценки и особенно за ошибки. Брат до последних дней завидовал той любви, которой одаривал меня наш отец.
А ещё папа не любил маму. Он всегда ее презирал. И считал обязательным мне об этом рассказывать. А мама говорила, что это такая любовь, и часто вспоминала про времена, когда они жили «душа в душу».
По очереди к нам приезжали бабушки, сначала мамина мама, активная женщина постепенно слилась с комнатой и в конечном итоге перестала из нее выходить. Я ее почти не помню. Помню что сошла с ума под старость лет, стала из дома уходить. А потом повесили в детской замок на дверь, потому что по ночам ей казалось, что мы горим. В 63 её похоронили.
Потом папина мама. Она поначалу очень удивлялась атмосфере в семье, я уже не жила дома, училась в институте. Когда приезжала в гости наблюдала всё ту же сцену, как отец велит ей зайти в свою комнату, что бы не позорила его своими рассказами раз от раза одинаковыми. И не задавала вопросов.
Мне всё наше семейное устройство казалось неправильным с самых малых лет. Я боролась с отцовской несправедливостью , но была бессильна против подзатыльников , насмешек , и шантажа. Современен я перестала бороться , так как уяснила , что отстаивать свои интересы опасно. Сначала было много обиды. Позже боль чувствовать перестала. Я четко уяснила детский урок, что жизнь окружающих людей важнее и интереснее моей. И помощь не придёт .
Мне 37 лет. В живых ни мамы, ни брата. Моя жизнь наполнена скукой в перемешку с пустотой и одиночеством. 3 курса антидепрессантов , без видимого успеха. Но я нашла выход. А точнее, как говорила «Алиса в стране чудес», я нашла вход . Вход в собственную жизнь.
У этой истории счастливый конец, я в это очень верю ...