Ее карьера началась в 14 лет, когда неожиданно девочка из украинской глубинки выступила на всероссийском ТВ-конкурсе «Утренняя звезда» и покорила сердца зрителей. Сегодня Ани Лорак -- признанная звезда на всем постсоветском пространстве.
· Cамый главный знак в мой судьбе – появиться на свет в доме, где жил композитор Владимир Ивасюк, автор многих известных песен. Обычный частный дом -- три комнаты, маленькая летняя кухня и большой сад -- в городке Кицмань на Западной Украине. Когда меня привезли из роддома, то положили в кроватку, которую, семья Ивасюк, выезжая, оставила после себя. В кроватку великого музыканта!
· Как только начала себя ощущать личностью, человеком, я почему-то сразу была уверена, что буду певицей. Причем никто меня не просил -- ну спой, или еще что-то в этом роде.
· Первые аплодисменты я получила в четыре года. Однажды на детской площадке, совершенно неожиданно для окружающих, я начала громко петь песни, которые до этого слышала на радио -- Пугачевой, Ротару. Незаметно вокруг начала собираться толпа. Наверное, думали, какая странная девочка. А я не просто пела, а вошла, так сказать, в образ. Мне очень понравилось быть в центре внимания. Хотелось еще больше петь... Какая-то бабушка вдруг протянула мне металлический рубль с портретом Ленина и сказала, мол, возьми, деточка, ты заработаешь не один такой!
· Мой папа -- журналист. Он в юности принимал участие в капустниках, занимался в театральном кружке, до сих пор пишет стихи. Мама диктор. Всю жизнь проработала на радио такого. Помню, она часто брала меня с собой на утренние эфиры -- оставить не с кем было. И в тот момент, когда в студии загоралась красная лампочка, означавшая, что идет прямой эфир, я набирала воздуха в грудь, замирала и буквально не дышала, боясь помешать. А мама хорошо поставленным голосом произносила: «Говорять Чернівці. Сьома година двадцять хвилин».
· Я всегда была «сама по себе». У меня никогда не было семьи в традиционном понимании этого слова. Я всегда была предоставлена сама себе. Потому что нас у мамы было четверо, а она все время работала. Нам надо было как-то выживать. У меня было два старших брата и младший… Когда мне было девять, мой любимый старший брат Сережа погиб в Афганистане.
· Это для меня стало потерей мира! Сережа заменил мне отца. Потому что… мама и папа развелись еще до моего рождения. А тогда хотелось папу видеть чаще. Конечно, он был в моей жизни, я очень его люблю. У меня с ним замечательные отношения. Но в детстве любой девочке хочется, чтобы кто-то обнял, погладил по головке, к сердцу прижал. Когда ты, например, болеешь, хочется, чтобы кто-то капельки закапал в нос, температуру измерил, пожалел. Даже никаких особенных слов не надо, просто чтобы кто-то произнес: маленькая моя, как я тебя люблю. И все. И ты уже счастлива. Таким человеком в моей жизни был Сережа. Когда его не стало, мир для меня рухнул в ту же минуту. Что теперь говорить об этом?
· Меня отправили в школу-интернат. В детстве это не так драматично воспринимается. Там тоже много хорошего было: компания детей, еда, всегда, в общем, весело, игры разные… Ты просто радуешься жизни, и все. У меня позже появилась, скорее, не обида, а такая легкая грусть: почему у меня нет полноценной семьи? Но эти мысли стали появляться по мере взросления. Когда я видела, что идет, к примеру, семья, а малыша за руки держат и папа, и мама. И как им хорошо вместе, и как они вокруг ребенка вьются: что тебе купить, любимый? Я тоже мечтала быть любимым ребенком, чтобы и меня окружали любимые люди. А у меня такого не было. Но… с другой стороны, я уже тогда начала понимать, что у меня свой путь.
· Я добирала эту любовь, это недостающее мне внимание, на сцене -- в аплодисментах. С первого класса я была лауреатом разных конкурсов, фестивалей. Приносила школе награды и призы. Специально для меня шились наряды…
- Сережа пошел в Афган добровольцем. Мы жили в доме, где не было отопления, печку топили дровами, углем, и туалет был во дворе. И вдруг появляется шанс изменить ситуацию. Сережа очень любил маму, нас любил, и он пошел воевать. Он с отличием окончил школу, был спортсменом, занимался карате-до… И, как свойственно любому человеку в юности, думал, что он как тот терминатор -- будет жить вечно. Таких как он, наивных, и забирали! Он прослужил два года и погиб за каких-то два месяца до конца службы.
- Я даже сегодня не могу описать, как мне было больно. Вот человек жил в мире, и вдруг его отняли… Я думаю, что в девять лет я резко повзрослела. Поняла, что теперь я в ответе за все. Откуда во мне появилась эта убежденность, не знаю. Ведь у меня есть еще один старший брат… Может быть, потому, что именно с Сережей у меня была такая внутренняя связь? Особенная. Он приходит ко мне во сне. Меня иной раз спрашивают: а что вы чувствуете? Что я могу ответить? Представьте, что вы делаете шаг вперед, а под ногами -- пустота…
- Я знаю, что ему там хорошо. Когда он мне приснился в первый раз, он мне сказал: «Не верь никому, я -- живой». А я спрашивала во сне: «Как это может быть?» Он мне говорит: «Все неправда, я с тобой, я всегда рядом, ты должна это знать…» И я ему поверила. Не то что бы поверила…. Я же не сумасшедшая. Я просто ощущаю его присутствие, вот и все. Я задаю ему вопросы и получаю ответы. Он как бы есть. Просто в каком-то другом измерении. Не в физическом теле. И мне настолько легче сразу стало жить с этой мыслью -- не поверите! Во-первых, я точно знаю, что мы там встретимся. А во-вторых, что жизнь конечна…
Вера Илюхина, Москва, специально для "Лилит"
