Фрол Петрович Булыжников, владелец частной дорожно-строительной фирмы "Дорога никуда", пребывал в дурном настроении. Почему так, он и сам не мог понять.
Как всегда поступал в сложных случаях, Булыжников налил себе стопку. Выпил. Жидкость прошла по горлу и упала в желудок, будто это был не марочный коньяк, а обыкновенная вода. Нет, хуже. Даже для воды странная. Совершенно безвкусная. Будто кипяченая или даже дистиллированная.
Фрол Петрович взял с блюда бутерброд и стал машинально жевать. И снова не почувствовал никакого вкуса.
А вот это уже не лезло ни в какие ворота. Булыжников ни бельмеса не понимал в строительстве вообще, а в дорожном строительстве - в особенности. Он вообще мало что смыслил в любой полезной человеческой деятельности. Единственное, что Фрол четко понимал с раннего детства, это с какого конца на бутерброде намазано масло. Позже, по мере взросления и постижения жизненного опыта, к маслу прибавилась черная и красная икра. Вот в ней он разбирался лучше всех. Вообще-то единственная работа, в которой Фрол мог бы приносить хоть какую-то пользу, была бы работа дегустатором икры. Если бы такая служба существовала...
И вдруг он, Фрол Булыжников, не разобрал вкус красной икры! Фантастика...
"Может, я заболел?" - подумал Фрол Петрович.
К странностям организма Булыжников относился с огромным уважением. И крепко задумался, что могло бы стать причиной его необычного состояния. Решение пришло быстро.
"Сегодня же 14-е число! - вспомнил он. - Выборы в городскую Думу уже состоялись. Надо позвонить, узнать, как там мои дела."
Вообще-то выборы Булыжникова не беспокоили. Он давно привык считать депутатский мандат чем-то вроде приложения к своему малиновому пиджаку от Версаче. Далеко не бесплатному, но все-таки приложением. Всегда шел по спискам "партии дубов" (так народные острословы называли партию "Наш лес") и всегда проходил.
Вот только нынешние выборы были какими-то странными. Председатель местного отделения "партии дубов" Иван Кошельков, во-первых, увеличил расценки. Содрал, гад, с него, Фрола Булыжникова, вдвое больше денег, чем договаривались вначале. Но самое интересное, что Кошельков отправил Булыжникова в списки своих злейших конкурентов, партии "Наше поле". Долго убеждал, что этот финт ушами гарантирует проходное место, и именно поэтому обойдется дороже.
- Мне все по барабану, что ваши дубы, что эти лопухи с поля! - сказал тогда Фрол Петрович. - Главное, что б результат был. Иначе, Иван, смотри...
- Знаю, знаю! - ответил, помнится, Кошельков. - В асфальт закатаешь. Не волнуйся, все океюшки будет!
И ухмыльнулся чему-то своему, жук колорадский.
Звонить Фрол Петрович не стал. Просто открыл сайт избирательной комиссии. И похолодел. В списках депутатов его фамилии не было!
Прочитал еще раз. Потом еще. Увы, все верно. От партии "Наше поле" председатель ее местного отделения Лопухин и ... владелец сети бензоколонок Наливайко! От партии "Наш лес", естественно, Кошельков, старый пень Емельев и ... помощник Кошелькова Кузьма Откатченко!
В ярости Булыжников чуть не раздавил смартфон в могучих пальцах.
- Иван! - орал он. - Что за лажа?!! Я за что отдал бабки?! Да я тебя! Да я!!!
- Не ори, ик..., - Кошельков был, похоже, пьян до изумления. Отмечает победу, подлец. - Извини Фрол, но я же уверен был, что от нас только двое пройдут. Емельева кинуть начальство не велело. Ну, от лопухов должны были пройти пятеро, но... так уж вышло...
- Я тебе дам "вышло", - уже почти шипел Фрол Петрович. - В бараний рог, тварь...
- Не грози, - перебил Кошельков. - Пуганый уже. Мне Алибек Жэкахаев, кореш твой, только что звонил, пугал своими сорока разбойниками. И был послан. Очень далеко. И ты туда же дорогу поищи!
- Чего? - уже не рычал, а шипел Булыжников. - Я тебе не Али-Баба! Я тебе знаешь что...
- Что? - пьяно хохотнул Кошельков. - Что ты мне сделаешь? В асфальт закатаешь, как грозил? А ты работать с ним сначала научись, с этим асфальтом! Ведь ни фига в нем не понимаешь. Ты его от бетона не отличишь. Знаешь, Фрол, говорят, у России две беды. А я думаю, только одна: дороги строят дураки. И ты среди них - главный дурак.
Обалдевший Булыжников поперхнулся очередным ругательством.
- Ты как сам думаешь, почему "Наше поле" только два места получило вместо пяти? - пьяным голосом продолжал Кошельков, которому, видимо, приспичило высказать наболевшее. - Да потому что народ увидел в списках таких ворюг, как ты да Наливайко, вот и прикинул: а на фиг ему такая партия? У нас же все ровно наоборот получилось...
В ярости Фрол Петрович шмякнул смартфон об стенку. В ушах зазвенело. Он затряс головой, но звон не проходил...
В гневе Булыжников затряс руками и ногами, стал лихорадочно выпутываться из теплого одеяла. Отшвырнул мокрую от пота подушку.
...Он лежал в собственной кровати.
"Сон, только сон!" - с облегчением подумал Фрол Петрович. Все стало на свои места. И безвкусные коньяк с икрой, - во сне же просто не различаешь вкусов! И дикие, наглые речи Кошелькова, - да, партийный лидер всегда был нахалюгой, но хамить местному олигарху все-таки не стал бы, поостерегся.
Не исчезал только назойливый звон.
"Это же в дверь звонят! - сообразил Фрол Петрович. - Кто это меня разбудил? Ей-богу, сто грамм налью, от такого кошмара избавил."
Накинув халат и шлепанцы, пошел к двери. Заглянул в глазок и похолодел. На площадке стоял немолодой, суровый капитан полиции. За его спиной маячили два здоровенных сержанта.
- Господин Булыжников? - уточнил капитан. - Вы задержаны по обвинению в незаконной приватизации СУ "Дорстрой", мошенничестве и хищении государственных средств.
Фрол Петрович понял, что его переживания по поводу выборов, которые ему приснились, не идут ни в какое сравнение с тем, что ему теперь придется пережить в действительности.