Во всех учебниках советского периода, соглашение, подписанное в августе 1939 года, называется вынужденной мерой руководства нашей страны для того, чтобы перенести начало агрессии фашисткой Германии на более поздний срок.
Такой временной люфт, говорили нам, был необходим в связи с перевооружением и укреплением боевой мощи рабоче-крестьянской Красной Армии.
Несмотря на рассекречивание большого количества документов того времени, некоторые историки до сих пор придерживаются аналогичного мнения.
Прежде чем обратиться к материалам, ставшим достоянием гласности спустя столько десятилетий(!), нужно понять мотивы, по которым обе стороны так страстно желали заключить сделку.
Со стороны казалось, что союз двух систем невозможен в принципе, несмотря на то, что обе являются тоталитарными.
Мало того, что пропаганда обеих стран яростно обличала друг друга – «кровавая клика палачей», надрывались одни, «жидомасонская банда», отвечали другие – так они еще и успели повоевать на землях Испании.
И вдруг такой резкий политический вираж.
Что касается Адольфа Гитлера, тут все объясняется относительно просто. Рейхсканцлер, точно решив напасть на Польшу, получил предупреждение от своих генералов, что войну надо начинать до осенней распутицы, поэтому он крайне нуждался в срочной гарантии невмешательства Советского Союза.
При этом Гитлер никогда не скрывал, что ненавидит славян, коммунистов, евреев и вообще, большевистскую Россию надо стереть с лица земли – открыто заявлял он.
Но сейчас, в данный момент, ему надо растоптать Польшу, заручившись хотя бы молчаливым одобрением Сталина.
Узнав о замене еврея Литвинова на русского Молотова, в качестве наркома иностранных дел, Адольф Алоизович воспринял это как знак Судьбы, в которую он безоговорочно верил вплоть до апреля 45-го.
Он не мог знать, что такая перестановка нужна лично Сталину, чтобы принизить роль В.М. Молотова, как второго человека в партии.
Гораздо сложнее было отношение генерального секретаря к лидеру национал-социалистов Германии.
Стиль управления Гитлера импонировал вождю намного больше, чем политический порядок в странах западной демократии.
Он считал немыслимым положение главы государства, зависящего от каких-то сторонних факторов, например, от мнения народа, которого глупые люди на западе называют «избирателями».
Конечно, неприятно слышать, что такой близкий по духу человек, как Адольф Гитлер, мечтает тебя уничтожить.
Но интриган Сталин и подумать не мог, что политик способен высказывать свои истинные намерения вслух.
Это все игра на публику, чтобы одурачить легковерных демократов по ту сторону Ла-Манша, мнящих себя искусными игроками.
Что касается недостатков – то у кого их нет?
Ну, не любит человек евреев, забил ими концлагеря и кричит об этом на всех углах, эка невидаль. Иосиф Виссарионович их тоже не уважал.
Но молча.
Зато с этим камрадом из рабочей партии можно объединиться и уничтожить всех буржуев, мешающих человечеству развиваться в нужном направлении.
Для этого необходимо всего лишь найти точки взаимовыгодного соприкосновения.
Все прекрасно понимают, что взаимодействие государств на международной арене, существенно отличаются от отношений между людьми на бытовом уровне. То, что в повседневной жизни называется предательством, в дипломатической практике носит название «соблюдение своих интересов».
«Согласие есть продукт при полном непротивлении сторон», - товарищу Сталину нравилась эта фраза из известного произведения еще с 1928 года (фюрер книг не читал, хотя и написал одно произведение).
Поэтому определяющее значение имеет подписанный обеими сторонами договор, нарушить который не представляется возможным.
Так думали все, кроме Гитлера. Он просто шел к цели, смеясь над европейско-азиатскими политиканами, ищущими в его словах и поступках второе дно.
Сейчас ему был необходим союз с большевиками, поэтому посылая Риббентропа в Москву, он снабдил своего посла четкими инструкциями. Указания были настолько категоричны, что немецкий посланник ни словом не обмолвился об ошибочном (как потом выяснилось) обстреле своего самолета при пересечении советской границы.
Хотя при других условиях, это послужило бы основанием для начала войны, недаром товарищ Сталин боялся спровоцировать партнера ответным огнем даже 22 июня.
В конечном итоге, договор заключили 23 августа 1939 года, причем на подписание ушло 2-3 часа, чем ужасно гордился генеральный секретарь.
«Вот так надо вершить судьбу планеты, а не размазывать по тарелке, как это любят делать демократы, ссылаясь на международное право, общественное мнение и прочую чушь», - думал он.
На следующие сутки советские люди узнали, что у нашей страны нет, и никогда не было лучшего друга, чем гитлеровская Германия.
Почему фашистский режим, проклинаемый до этого дня в газетах, на страницах книг и в кинематографе, изменил свою «подлую и бесчеловечную» сущность решили не объяснять.
Просто изъяли из проката фильмы и дали Гитлеру положительную оценку в прессе.
О секретных пунктах пакта Молотова-Риббентропа тоже умолчали. Это касалось разделения между двумя державами не только Польши, но и ряда мелких европейских государств.
В сферу интересов Советского Союза вошли прибалтийские страны и Финляндия.
Эти параграфы держались в тайне, чтобы полностью отождествить пакт с «мюнхенским сговором», ведь страны, участвующие в подписании соглашения 1938 года, не получили никаких земель.
Правда, американцы получили полный текст договора от своего агента в немецком посольстве и немедленно опубликовали его, но советские граждане не интересовались лживой иностранной прессой.
Иосиф Виссарионович бережно хранил заветные бумаги, отправляя в ГУЛАГ всякого, кто посмел усомниться в прозорливости вождя, сумевшего обезопасить страну от вторжения немецких полчищ.
Если бы товарищ Сталин, уничтоживший, к тому времени, почти все ценные кадры в разведке, знал истинное положение дел, он бы очень расстроился.
Дело в том, что после непродолжительных боев с польской армией, германские войска полностью истратили весь боезапас, а самолеты и бронетехника срочно нуждались в текущем ремонте.
Поэтому ни о каком нападении на СССР, в то время не могло быть даже речи.
Это стало очевидно после изучения немецких архивов в мае 1945 года. Документы предали гласности относительно недавно.
Зато восполнить зияющую брешь, смогли широкомасштабные поставки всего чего только можно из Советского Союза.
Немцам даже показали особо секретную трассу северного морского пути и предоставили плацдарм на Кольском полуострове для победоносного вторжения в Норвегию.
Как только ситуация изменилась, Гитлер, никогда не предававший значения пакту, немедленно напал на нашу страну.
Он бы сделал это на месяц раньше, но планы спутали югославские партизаны, оказавшие ожесточенное сопротивление оккупантам, из-за чего пришлось серьезно усилить балканскую группировку войск.
Военному стратегу и корифею всех наук достаточно было не согласиться с разделом Польши, сохранив тем самым территорию этой страны, в качестве буферной зоны, отделяющей границы СССР от агрессора.
Нельзя было сживать со света разведчиков, работавших по всему миру и добывающих ценную информацию.
Не надо было присоединять земли западной Украины и Белоруссии и проводить там советизацию, озлобив население до такой степени, что они стреляли в спину нашим солдатам в июне 41-го.
Совершенно ни к чему было нападать на Финляндию в 1939, показывая всему миру, а в первую очередь Гитлеру, неподготовленность Красной Армии.
Захватывать и коллективизировать Прибалтику, тоже было лишним.
Не много ли ошибок для «отца всех времен и народов» за такой короткий срок?
Ставьте "лайки" и подписывайтесь на канал, если понравилась статья.
Испания-СССР: дружба скрепленная золотом
Создание и уничтожение Еврейского Антифашистского Комитета
Вознаграждение за полет
Трикотажная дипломатия в Китае