Многовато скелетов на квадратный метр шкафов.
Новая продюсерская и актёрская работа Риз Уизерспун, которая имеет все шансы стать самым обсуждаемым минисериалом года. Я бы назвала его даже не сериалом, а полноценным многосерийным фильмом: темп развития сюжета совсем не сериальный и держит в напряжении от первой до последней минуты.
1997 год. В респектабельный пригород Шейкер-Хайтс в Огайо приезжает темнокожая художница-фотограф Мия и тут же попадает под опеку деятельной и проактивной Елены, редактора местной «Таймс», жены успешного семейного адвоката, матери четырёх подростков и хозяйки большого элегантного дома.
Елена сдаёт художнице жильё на суперльготных условиях, даёт ей работу в своём доме и вообще всячески помогает Мии и её дочери Перл адаптироваться в городе. Только вот Мия ведёт себя враждебно по отношению ко всему, что исходит от Елены. И даже если Мия говорит вроде бы нейтральные фразы, вся её мимика и язык тела транслируют агрессию. В начале фильма ещё можно было делать скидку на, так сказать, неизвестное пока зрителю прошлое героини, возможную травму и так далее. Можно было объяснить противостоянием с богатыми белыми нежелание Мии работать в красивом доме Елены, так, что пришлось её чуть ли не на коленях упрашивать и даже придумать название позиции – менеджер дома. Но когда Мия заявила своей дочери «ты – моя собственность!», для меня Мия как героиня просто исчезла. Это перечеркнуло все её достижения, типа выстраивания личных границ. Да, у неё железобетонные границы! Но захотите ли вы общаться с человеком с такими границами? Ответьте после просмотра фильма.
На мой взгляд, в фильме многовато скелетов на квадратный метр шкафов. И слишком много важных социальных вопросов поднято в коротеньком фильме: расизм и его современная противоположность, когда угнетёнными становится белое население, подростковый секс и беременности, подростковый кризис сепарации, кризис среднего возраста, однополые отношения, выгорание мамы младенца, отказ от карьеры ради семьи, социальное неодобрение абортов у белых-семейных-богатых-здоровых, дети-подкидыши, усыновление, суррогатное материнство, отношения матери-дочери и отца-дочери, преследователи-жертвы-спасатели, болезненное стремление к контролю над всем и огромные эмоциональные дыры у героинь.
За что можно похвалить «Пожары», это за стильную «картинку» и в особенности за заставку. И ещё – за подбор актёров в соответствии с возрастом персонажей, когда подростков играют подростки, а не 25-летние тётеньки и дяденьки, как в «Ривердейле».
Мне показались любопытными рассуждения о том, зачем нужно искусство, о том, что оно должно отражать и красивое, и ужасное, так как всё самое красивое и самое ужасное находится внутри человека, а не снаружи. Было интересно посмотреть, как в Америке учат на художников, как организована практика и как рождаются идеи и проекты от ... взгляда на полку с мукой в супермаркете. Мне видится некая болезненность в творческом самовыражении Мии (сжигание Елены - это уж слишком даже для акциониста), но наблюдать было интересно.
Единственное, что я не поняла в фильме, касается фотографии Мии. Не буду спойлить, но спрошу так: почему она столько лет не расставалась с фотографией, которая решила бы все её финансовые проблемы, если могла напечатать с неё копии? В чём смысл? Я, конечно, понимаю, что покупатели на аукционах Сотбис платят сотни тысяч долларов за владение предметом искусства в единственном экземпляре, но напечатать фотографию себе на память можно же? Даже при отсутствии негатива можно сделать копию со снимка. Как вы поняли этот момент?
Понравилась статья? Поддержите лайком и подпиской!
Читать также: "Портрет девушки в огне"