Иван Иванович Кошельков, председатель партии "Наш лес", с утра пораньше вызвал "на ковер" своих помощников Корнея Откатченко и Кузьму Распилова.
- Ну! - требовательно произнес Кошельков, протягивая руку над столом ладонью вверх. Однако подчиненные отреагировали странно. Распилов испуганно сжался, а Откатченко отвел взгляд в сторону.
- Ну! - повторил Кошельков уже грозно.
- Э-э-э... - испуганно пробормотал Распилов. Немного помялся и уточнил:
- Ы-ы-ы...
- Вы чего это? - Кошельков даже немного растерялся. - Говорить разучились? Ладно, от вас этого и не требуется. Деньги принесли?
- Нет, Иван Иванович, - ответил Откатченко. Совершив такое мужественное признание, помощник партийного лидера испытал немалое облегчение. И заговорил уже внятно:
- Не дал денег Теленкин. Сказал, что у него нету десяти тысяч, а тем более двадцати.
- Ты что, баксы с него требовал? - возмутился Кошельков. - Я же ясно сказал: брать в рублях!
Партийный лидер насупился и добавил уже себе под нос:
- По курсу...
Его возмущение можно было понять. Иван Иванович очень болезненно реагировал, когда перевирали такое замечательное название его партии. И все равно несознательный народ вместо "Наш лес" говорил "Партия дубов". И, дескать, настоящий девиз у партии не "Отрастим леса!" а "Все дубы - и все шумят!"
Утешало разве только, что главным конкурентам "Нашего леса", партии "Наше поле" доставалось не слаще. Народ называл ее "партия бурьяна", "партия сорняков" или совсем просто "партия лопухов". Последнее было особенно обидно председателю "Нашего поля", который носил фамилию Лопухин и совершенно серьезно считал ее дворянской.
Впрочем, Кошельков хорошо понимал: в том, что народ склоняет его партию на все лады, есть доля вины его непутевых помощников. И, что греха таить, его лично. Потому категорически запретил даже произносить вслух название американских денег. И тем более запретил употреблять слово "зелень"...
- В том то и дело, что и рубля не дал! - заныл Распилов. - Говорит, нету у него. И рублей нету, вы только представьте, Иван Иванович...
Кошельков честно попытался представить такую картину. Получилось плоховато. Точнее, совсем не получилось.
- Теленкин у нас вроде врач? - немного подумав, уточнил Иван Иванович. - И что, он хочет сказать, что со своих больных денег не набрал, чтобы депутатство свое оплатить?
- Фельдшер он, - ответил Распилов. - На "скорой помощи".
Кузьма растерянно пожал плечами и добавил очень неуверенно:
- И вроде бы с больных не берет...
- Это как? - не понял Кошельков.
- Ы-ы-ы... - у Распилова, похоже, начался новый приступ дислексии. И не удивительно. Понять, как можно не брать денег, помощник партлидера ну никак не мог. А уж тем более объяснить...
- Та-а-к... - задумался Кошельков. - А чего он тогда на выборы полез, коли платить за депутатское кресло не хочет?
- Дык он ета... тово... - испуганно заговорил Распилов.
- Что "тово"?! - почти зарычал Кошельков. - Куда "тово"? Зачем "тово"? Говори по-человечески!
- Не лез он никуда, Иван Иванович, - вздохнул Откатченко. - Это, извините, мы его тянули. Уговаривали. Ну что поделать, не хватает у нас активистов...
- А этот, стало быть, активист?! - обалдел Кошельков. - И на фиг нам такие активисты! Ладно, идите. Я думать буду.
Отпустив помощников, партийный лидер действительно задумался. И было о чем. С одной стороны этот Теленкин, если и правда не берет денег с больных, получается, полный идиот. То есть именно такой человек, который и нужен в депутатах от партии "Наш лес". Но с другой стороны, он ведь молчать не станет! И, когда его спросят, сколько он заплатил за мандат, честно ("по-идиотски!", - зло подумал Кошельков) ответит, что ни копейки. А это уже чревато...
"Так ведь и другие вздумают на халяву в думу проскакивать! - занервничал Иван Иванович. - И что тогда? Чем все это кончится?"
А тогда придется думать уже не о депутатах, а о своих голодных детях...
Правда, Кошельков понятия не имел, сколько у него детей и где они. Но не сомневался, что где-то они есть.
И под угрозой голода решение нашлось быстро. Как всегда, гениальное: в чем-чем, а в этом Кошельков не сомневался.
"Ну, проучу я этого Телятьева! - сердито бормотал партийный лидер. - Выставлю его по другому округу! Заведомо непроходному. Точно, пусть идет против Швабриной. С ней бодаться бесполезно, Алена Гавриловна разделает его, как теленка на скотобойне!" Кошельков улыбнулся невольному каламбуру.
А ведь точно! Партия наша в молодцах: выставляем, дескать, замечательного доктора, активиста, красавца и вообще хорошего человека. Да еще и, - вы не поверите! - бескорыстного. Алена его обойдет, вот и будет урок всем этим телятьевым. Чтобы впредь неповадно было без копейки в кармане на думское кресло замахиваться!"
Иван Иванович удовлетворенно хмыкнул и полез в сейф за документами. Надо было срочно сделать кое-какие перестановки. И пора собирать конференцию. А то в партии полный бардак. Воистину все дубы... А кому порядок навести, как ни ему, Кошелькову!
"Тяжело быть незаменимым, - подумал он с грустинкой. - Но что делать, пропадут ведь они все без меня."
Понравилось? Поставьте лайк.
Всего-то щелкнуть мышкой на рисунке большого пальца. Совсем просто, а автору приятно.