Самые важные вещи про клиента можно узнать изнутри отношений с ним. Это требует от нас полнокровного вовлечения при сохранении осмысления.
С «отношениями» и «полнокровным вовлечением» у психоанализа исторически были проблемы. Это то, в чем психоаналитики обнаружили себя с самого начала, но что долгое время недостаточно признавали (потому что это невозможно было концептуально «впихнуть» в исходное здание психоаналитической теории).
Ниже рассмотрим одно из многочисленных противоречий в этой области. Давайте посмотрим на двух разных Фрейдов. На самом деле их больше, но в данном контексте я возьму двух.
Я определю их как Фрейда №1 (позитивиста) и Фрейда №2 (интерсубъективиста и немножко конструктивиста).
Фрейд №1 очень хотел видеть психоанализ научной дисциплиной своего времени (как мыслитель он сформировался во второй половине XIX века). И боролся за его утверждение таковой.
Это большая и сложная тема, но если мы обратимся к тому, что нас здесь интересует (психоаналитическая ситуация и позиция терапевта в ней), то важно вот что.
Научные дисциплины фрейдовского времени базировались на строгом разделении предмета научного исследования и обособленного и поэтому объективного наблюдателя, который располагается «снаружи» (тогда считалось, что исследовать может занимать такую позицию).
Все это соответствовало методологическому принципу «изолятов» того времени. Этот принцип гласил о том, что если ты хочешь получить доступ к внутренней сути явления, то самый надежный способ получить информацию – это исследовать его в вакууме, в пробирке, в чистом и простейшем виде.
В соответствии с этими воззрениями Фрейд №1 концептуализировал психоаналитическую ситуацию. Она образовывалась психикой только одной человека (клиента). Это и являлось предметом исследования. Терапевт располагается снаружи и никак не влияет на возникающие процессы. Он в позиции объективного наблюдателя.
Что же являлось «сутью явлений» в данном случае, к которой аналитик должен был получить доступ? Перенос (после того, когда он из преграды довольно быстро превратился в сердце аналитической работы).
Считалось, что перенос «хранится» внутри в готовой форме, и мы можем получить к нему «чистый» доступ, если не «загрязним» его своим влиянием.
Все переносные реакции клиента рассматривались как четкое воспроизведение более ранних событий в его жизни подобно записи на кассете или флэшке. То, что записано на флэшке, будет идентично по содержанию, в какой ЮСБ-порт ее не втыкай.
Психоаналитическая позиция того времени – ЮСБ-порт. Который никак не влияет на содержание флэшки. Главное, убрать себя с пути как «реальную» личность. Все остальное «развернется» в готовом виде.
По большому счету терапевт как человек, как отдельная личность, тогда был не нужен. Он был нужен как инструмент для отражения истинной природы вещей внутри клиента.
Его собственная субъективность (в любом ее проявлении) была не более, чем помехой, которую необходимо было устранить.
Неудивительно, что контрперенос в то время объявляется значительной проблемой. Более того, дисквалифицирующим фактором для психоаналитика. Контрпереносу приписывается психопатологическая природа. Говорят, что он означает наличие личных непроработанных конфликтов у аналитика.
Ситуация осложняется тем, что все это происходит в 1900-е и 1910-е, а требование обязательной личной терапии появится только в 1920-м. Тогда решают, что контрперенос – это стимул к самоанализу. Убери проблемы, возвращайся и не реагируй как личность на своего клиента. Потому что иначе это не психоанализ (для того времени).
Как мы видим, в это время в психоанализе официально не было места взаимодействию, взаимному влиянию, отношениям. Единственные «отношения», которые здесь признавались, это между клиентом и его спроецированным фантазийным образом. Аналитик мог появиться на мгновение, когда давал понять, что клиент искажает реальность, и он (аналитик) – «не такой».
А теперь переходим к Фрейду №2. Фрейду, который исходно понимал, что психоанализ – это про эмоционально заряженные отношения между двумя людьми. Про то, что психоанализ про взаимную коммуникацию и воздействие двух психик друг на друга.
К Фрейду №2, который писал:
«Никто из тех, кто, подобно мне, вызывает самых злых из тех частично приручённых демонов, что населяют человеческую душу, и пытается бороться с ними, не может рассчитывать на то, что пройдет через эту борьбу невредимым» [перевод мой, поэтому может отличаться от тех, которые вы видели в литературе].
Это цитата 1905-го года. Уже тогда Фрейд №2 открыло заявлял, что сухим из этой воды не выйдешь. Клиенты дотягиваются до нас, порой проникают под кожу. В человеческих отношениях невозможно избежать взаимного влияния.
В частных переписках тех лет мы видим регулярные сообщения психоаналитиков о собственном специфическом субъективном опыте, которые они переживают в контакте со своими клиентами.
Это приводит в 1910-м году к публичному заявлению о контрпереносе, в статье, где Фрейд №2 пишет, что:
«…такие чувства возникают у аналитика в результате воздействия пациента на его бессознательные чувства».
И здесь мы снова видим систему взаимного влияния Фрейда №2, которая совсем не соответствует тому позитивистскому идеалу Фрейда №1 с двумя изолированными субъектами, один из которых находится в обособленной позиции «снаружи» и объективно изучает «незапятнанную» психику клиента.
И еще через пару лет - в 1912-м - Фрейд №2 пишет:
«Он [аналитик] должен обратить свое собственное бессознательное, как восприимчивый орган, к передающему бессознательному пациента ... таким образом, бессознательное врача способно из сообщаемых ему производных бессознательного [пациента] реконструировать то бессознательное, которое определило свободные ассоциации пациента».
То есть Фрейд №2 говорит, что между мной и клиентом происходит бессознательная коммуникация. Которая (см. цитату выше) оказывает на меня воздействие. Что снова противоречит взглядам Фрейда №1.
Понятно, что все это чрезмерно упрощенное разделение, но, мне кажется, оно высвечивает важные вещи. И помогает ответить на вопрос, почему от первого публичного упоминания о контрпереносе (1910 год) потребовалось почти пол века (1950) до его публичного признания как неизбежного и полезного фактора в психотерапевтической работе (на самом деле до всеобщего признания прошло еще больше времени, смотрите предыдущие посты о второй половине 1980-х и потом 1995-м годе).
Несущие конструкции самого теоретического здания психоанализа были исходно выстроены на платформе, которая не позволяла полноценно концептуально объять регистр отношений между терапевтом и клиентом (со всеми вытекающими).
Поэтому понадобилось столько времени - ведь чтобы теоретически это все впихнуть, приходилось «курочить» само здание психоанализа, что на каждом шагу сопровождалось длительным и мощным сопротивлением всей системы.
Хотя семена интерсубъективности в нем были заложены с самого начала.