И вновь в эфире наша традиционная рубрика «Что вижу, то пою», в рамках которой я продолжаю неспешное повествование об унылых и скучных героях сериала «Виктория». Рискую, конечно, надоесть своим читателям. Я и сама себе уже надоела, но намерена догрызть этот пару раз надкушенный кактус - а вдруг где-то ближе к середине он вкусный? Нет? Ну что ж, в ботанике я никогда не была сильна, а вот к малообоснованным надеждам как раз склонна.
Герои от серии к серии становятся все более унылыми и скучными, потому что их ряды поредели, потеряв тех, кто вносил хоть немного оживления в сюжет. Безвозвратно исчез милый сердцу российского зрителя цесаревич Александр. Лорд Мельбурн засел у себя в имении, но теперь для разнообразия не под кустом, а в библиотеке, и читает Иоанна Златоуста. Это он в день свадьбы Виктории так ответил на вопрос знакомой дамы - мол, что делать теперь будешь: засяду дома и буду читать Иоанна Златоуста. Я, правда, ожидала, что он ответит: але, я вообще-то премьер-министр! Ну, наверное, тогда премьер-министрам вообще нефиг было делать, кроме как книжки в одиночестве читать. Спи-отдыхай, наливай да пей — вот и вся забота главы правительства в викторианской Англии.
Кстати, из сериала ни черта не понятно, кто тогда был премьер-министром. Мельбурна, как только Виктория от него отлипла со своими романтическими надеждами, перестали показывать совсем - даже за чтением книжки. Как отрезало. Отряд не заметил потери бойца и «Яблочко»-песню допел до конца. Где-то неподалеку от местопребывания Виктории и Альберта начал активно крутиться сэр Роберт Пиль, но еще пока не в качестве премьера. Так, торговал физиономией на перспективу. А потом раз - и премьер-министр посреди полного здоровья. Спасибо, герцог Веллингтон случайно об этом обмолвился в кадре, добрый человек, а то бы зрители так и не узнали, кто у британцев в данный момент политику ведет. Вопрос еще - узнала бы сама Виктория или нет? После свадьбы она напрочь перестала интересоваться наличием у нее в стране парламента и премьер-министра. Хоть бы подсказал ей кто…
У Виктории пока все хорошо. Она вышла замуж за унылое существо по имени Альберт и активно симулирует безоблачное счастье. Получается так себе. Старик Станиславский мог бы кое-что сказать Дженне Коулман по этому вопросу. Альберт пока не изменился, мается какой-то ерундой. Мне из прочитанного настойчиво помнится, что реальный Альберт впахивал, как папа Карло, с первых дней своего существования в должности консорта. Тут же он ко второму сезону из запоминающегося сделал только две вещи: а) прочитал лекцию о необходимости отмены рабства, б) прокатился на паровозе. В остальное время он ходит по дворцу и нудит на разные темы: а почему у меня нет титула и денег, а почему личную корреспонденцию королевы не я разбираю и т.д. Брата Эрнста выставил из Англии за аморальное поведение: флиртовал, подлюга, с замужней придворной дамой королевы! Принс оф Кобург - облик морале, фершейн?
Брат, конечно, уехал, но вернулся в Лондон перед первыми родами королевы. Та самая дама, обрадованная его возвращением, пригласила его в свою спальню. Он, разумеется, явился. Как вы думаете, для чего? Цесаревич гусары, молчать! Он явился для того, чтобы попросить у своей возлюбленной ее локон на долгую добрую память. И - что вы думаете? - попросил! И она дала! Локон, ясное дело. Поэтому когда младший братишка-моралист подкараулил старшенького в коридорах дворца и приготовился вещать о недопустимости пребывания в спальнях чужих жен, старшенький смог с полным основанием сунуть ему в харю этот локон и всем своим видом продемонстрировать - впервые в жизни! - свое нравственное превосходство: типа, что, съел? И мы могем! И мы рыцари! Они там от скуки все долбанулись, по-моему.
На роды королевы приехал не один принц Эрнст. Нарисовался-не сотрешь еще и королевин дядюшка и по совместительству условный наследник, герцог Камберленд, король Ганновера. Раньше, по словам Пиля, он не приезжал, потому что был очень занят: вносил поправки в конституцию, превращая Ганновер в свою феодальную вотчину. А приехал, оторвавшись от конституции, вот почему. Дядюшка преисполнился надежд, что любимая племянница, даст Бог, помрет родами вместе с ребенком, и тогда для него самого откроются радужные перспективы наследования британского трона. Надежд своих он не скрывал даже перед королевой, трепался об этом на каждом углу, поэтому, когда на Викторию совершил покушение Эдвард Оксфорд, все дружно подумали на дядюшку - мол, это он заказал и организовал мероприятие. Тем более ходили слухи, что он когда-то своего слугу укокошил. Конечно, такому человека порезать убийство организовать - как Альберту высморкаться в присутствии всей Палаты лордов.
Будучи не в силах выносить такой безобразный поклеп, дядя явился во дворец и устроил скандал. Вы, говорит, тут что, обкурились все, что ли? И где только достали, у меня в Ганновере такое не растет! Я принц королевской крови! Неужели вы думаете, что я бы стал нанимать такого конченого психа, который даже пистолет зарядить не в состоянии? Да я бы лучшего снайпера к делу пристроил! Оправдался, короче. Но все были только рады, когда после благополучных родов Виктории разочарованный и потерявший статус наследника дядя убрался по месту прописки. Еще и заботливо намекали: дядя, смотрите, не пропустите чартер на Ганновер, уж сделайте такое одолжение!
В ходе второго сезона, надо признать, Альберт стал более деятельным, но не менее закомплексованным. Пытается задвигать королеву в детскую, в гардеробную и хозяйственные помещения с целью отстранить от государственных дел. А она не задвигается, говорит, что не зря же ее нация выдвинула на общественную работу, огрызается и швыряет в мужа предметы домашнего обихода. И вообще их отношения складываются по схеме «Ты (Альберт) греби да греби, а мне (Виктории) думать, как жить дальше будем!» Она такая прогрессивная и масштабная личность, печется о славе Отечества, а он занимается ничтожными, приземленными делами — канализацию хочет прокладывать, ходит на заседание санитарной комиссии. Фразу Виктории «Боевой дух страны важнее канализации!», я считаю, нужно немедленно отлить в граните. Чтоб неповадно было считать, что одно другому не мешает.
Продолжение следует. Наверное.