Розовый заяц, помятое ухо...
Плюшевый заяц какой-то нелепой грязно-розовой окраски валялся в магазине игрушек на полу. Ему уже успела пожевать ухо маленькая вертлявая собачка, с которой на коротком поводке зашли в магазин бабушка с внуком, несколько раз наступили на грязное розовое тельце в клетчатой жилетке бегающие всюду дети. Никто из продавцов не замечал этой валяющейся на полу игрушки и не торопился вернуть ее на полку. Все были заняты покупателями. Магазин открылся после долгого карантинного перерыва, и задача, видимо, была продать как можно больше, чтобы хоть как-то покрыть нанесенные вынужденным простоем убытки.
Она зашла в этот игрушечный ангар, решив купить какие-нибудь развивающие игры для своих учеников, с которыми она работала на частном преподавании. Израиль потихоньку оживал после эпидемии, через несколько дней должны открыться детские сады и заработать младшая школа. Потихоньку давали разрешение на открытие магазинов и салонов красоты. Жизнь возвращалась в свое обычное русло.
- Ну и слава Богу, - с облегчением думала она, - бродя мимо стеллажей с игрушками.
Она подняла с пола упавшего розового зайца. Пожеванное собакой ухо больше не торчало задиристо вверх, а грустно свисало на бок, на другом ухе начинался отчетливый след от грязного ботинка, который заканчивался где-то в районе задних лапок, разделяя игрушку на чистую и запачканную стороны, клетчатая жилетка на ярких шнурках замаралась и перекрутилась. В общем вид у розового зайца был непрезентабельный.
- Вряд ли тебя купят, - сказала она, отряхивая зайца и усаживая его поудобнее на полку.
В очереди на кассу она встретила знакомых. Ее ученица из школы для полилингвальных детей - шестилетняя Лираз всегда была с бабушкой. В школу девочку никогда не приводили родители, но бабушка всегда ссылалась на строгую маму, без которой не могла принять никакого решения.
- У девочки задержка речевого развития, ее нужно обязательно показать специалистам, как минимум проверить слух, - настаивала она еще года полтора назад, когда начала работать с этим ребенком в школе.
- Если ее мама разрешит, я обязательно обойду с ней всех врачей, - бабушка опускала глаза и торопилась уйти, избегая дальнейших вопросов.
Но все в школе и так знали: в этой семье диктат невестки, которая в вопросе воспитания детей придерживалась мнения, что строгости мало не бывает, запрещая бабушке баловать внуков. Поговаривали, что в этой семье не принято было сюсюкаться с детьми, и бабушке выговаривали даже за то, что она постоянно целует внуков, прощая им детские выходки. А последнее слово всегда было за строгой мамой, которую, вроде как, побаивался даже папа.
Замкнутая Лираз была немногословна, поздоровавшись, она тут же спряталась за бабушку, отрезая все пути к общению. В руках девчушка сжимала грязного розового зайца, того самого, что долго валялся на полу.
- Не пойми что выбрала! И ведь вцепилась в этого уродца и не переубедить! Вот как мы маме это покажем? – сокрушенно оправдывалась бабушка, поймав ее взгляд на помятой испачканной игрушке.
- У него ухо сломано, - сказала она, обращаясь к Лираз.
- Я знаю, - девчушка выглянула из-за вздрогнувшей бабушки, не ожидавшей, что ее всегда молчаливая внучка заговорит. – У него еще жилетка порвана, и глаз отклеивается.
- Ну и зачем тебе этот оборванец? – снисходительно спросила бабушка.
- Чтобы любить. Он весь грязный и сломанный, и кроме меня его никто любить не будет, - девчушка еще крепче прижала к себе помятую игрушку, всем свои видом давая понять, что не расстанется с нелепым зайцем ни за что.
Распрощавшись на выходе, она еще долго смотрела вслед уходящей с бабушкой Лираз, которая храбро несла оборванного зайца домой, не побоявшись строгой мамы….