Мисс Меркель, здесь могла бы быть ваша реклама
Давос как место встречи сильных мира и альпийских коров
В 1912 в швейцарскую деревеньку Давос приехал писатель Томас Манн,
в 1917 – художник Людвиг Кирхнер,
в 2018 – президент США Дональд Трамп,
а в 2019 – экоактивистка Грета Тунберг.
У Томаса Манна болела жена, и пока она лежала в санатории, Манн успел написать «Волшебную гору». Студент-архитектор Кирхнер, измученный ужасами Первой мировой и сумасшедшим домом, в Давосе поправлял свою расшатанную психику и за это время написал ряд удивительных пейзажей.
Но Трампа и Грету сюда привело не здоровье (хотя обоим не мешало бы подлечить нервишки). Не тяга к искусству и не любовь к молочному шоколаду ежегодно привлекают в зимний Давос экономическую (читай: политическую) элиту.
Австрийские режиссеры Даниэль Хёсл и Юлия Ниманн больше года провели в живописном Давосе, фиксируя на камеру повседневную жизнь и изменения накануне и во время Всемирного экономического форума.
Вот, например, местные активисты рисуют плакаты к приезду американского президента, называя его, цитирую, «an asshole in a shithole». Фраза про Меркель в начале этой статьи – ещё один их лозунг. Так же критично они настроены и к местным социал-демократам.
А пока ребята слушают очередную дикую панк-группу, журналистам дают подробный инструктаж по этикету и мерам безопасности, разъясняя, как деликатно нужно себя вести с американским президентом и его свитой.
А вот швейцарские фермеры: убирают в хлеву, нежно гладят коров и болеют за своих питомцев на почетном коровьем конкурсе. Турецкие бармены смотрят футбол. Старшеклассники-мигранты готовят свою традиционную еду и читают рэп. Местные пенсионеры охотятся и рыбачат, а кто-то даже рассматривает картины Кирхнера в музее.
Пока жизнь простых людей идет своим чередом, сильные мира сего надевают дорогие деловые костюмы, собираются в нарядных залах и обсуждают наше общее будущее.
Что же кроется за глянцевым фасадом Давоса?
Заседания экономического форума проходят при закрытых дверях, а решения принимают люди, которым давно пора на пенсию. Официальные сми ждут, когда с гор спустится Грета-волшебница и скажет что-нибудь пророческое.
В то же время у этих самых закрытых дверей митингует молодежь с плакатами против глобализации и капитализма (один из ярких лозунгов – «system change, not climate change» – что-то вроде «хватит трепаться о глобальном потеплении, пора менять систему»).
Любопытно, что в 99-минутном фильме «Давос», вошедшем в международный конкурс полного метра фестиваля документального кино Visions du Réel, нет «кульминационных» или каких-либо еще «знаменательных» моментов.
Здесь важен не отдельный момент или случайно выхваченная сцена, а их сочетание, сопоставление и контраст. Так сказать, анализ в совокупности: по тому же самому принципу был построен один из предыдущих фильмов Даниэля Хёсла «Солдат Жаннетт» (2013), в котором сопоставляются судьбы богатой и бедной женщин.
Вот, с одной стороны, Мэри Каллахан Эрдоус, «самая сильная женщина на Уолл-стрит», как ее определяет Forbes (кстати, знаете ли вы, что Forbes пишет об успешных бизнесменах в лучших традициях «Рассказов о Ленине» – с такой же теплотой и любовью).
Эрдоус – глава JPMorgan Asset Management, а кроме этого совмещает еще несколько высокопоставленных должностей, состоит в советах нескольких уважаемых институций и умудряется при этом воспитывать троих детей. Короче, трудится, как раб на галерах. Феминистки всего мира должны бы ее носить на руках, но что-то мне подсказывает, что они этого не делают.
Вот конспект ее выступления на круглом столе о политике свободной торговли и маленькая ода феномену CDO (обеспеченные долговые обязательства, которые, по мнению многих экспертов, и привели к кризису 2008 года):
Обеспеченные долговые обязательства в США помогают своим акционерам: происходит больше выкупов акций, больше выплат дивидендов. Они помогают клиентам компаний, люди потребляют больше качественных продуктов и услуг, вы видите отдачу. И что очень важно – они помогают своим сотрудникам!
То есть это не про разовые бонусы, о которых мы много раз слышали, а про увеличение зарплат, медицинскую помощь и увеличение пенсионных выплат. Кроме того, компании направляют часть полученных средств на благотворительность в организациях, в которых они работают, и на профессиональную подготовку в них. Так что в масштабах всей Америки – это и есть капитализм!
То есть, переводя эти сверхдипломатичные пассажи на русский язык, капитализм – это очень круто. И не потому, что вы теряете при этом дом или вообще все сбережения, в то время как финансисты получают гигантские бонусы. Нет!
Капитализм крут, потому что к вам, дорогие работники, все вернется сторицей. (Сейчас, в период коронавируса упоминание про чудо-медицину звучит, по меньшей мере, издевательски.)
Это с одной стороны. А с другой – те же фермеры, не названные ни пофамильно, ни поименно, но которые трудятся изо дня в день на одной-единственной работе – в хлеву. У них нет ни высокопоставленных должностей, ни банков в подчинении, и всё, что они заработали – это скромный деревянный домик барачного типа с ретро-наличниками и покосившейся крышей.
Пока большой бизнес решает свои вопросы, дело всей жизни этих тихих людей катится в тартарары. Своим детям они жалуются, что с каждым годом они терпят все больше убытков. Надо ли говорить, что теленок рождается мертвым, а коров увозят на убой?
Швейцарские фермеры расстаются с коровами со слезами на глазах, и эта сцена прощания заставляет вспомнить о раскулачивании крестьян столетней давности. Но швейцарцев из Давоса никто не раскулачил: расстаться со своей фермой их вынудили прекрасные экономические условия, в которых качественное молоко из-под коровы производить невыгодно.
Ну, ничего, скоро Грета вместе с другими видными мыслителями современности решит все экономические и экологические вопросы – и тогда мы будем радостно пить рентабельное молоко из полимеров.
Ставьте лайки 👍 Делитесь с друзьями 👨👩 Подписывайтесь на канал 💡