Поговорим о сериалах. А о чем еще говорить длинными томительными днями вынужденной самоизо… Впрочем, я отвлеклась.
Массовая культура давно является объектом пристального внимания гуманитарной мысли. О ней (культуре), в общем-то, все известно. Массовая или «формульная» литература (и кино) привлекает зрителя/читателя тем, что дает им ожидаемое. Она паразитирует на штампах сознания, воспроизводит типичные коллизии и не видит индивидуального и т.д. Остается только поражаться терпению предполагаемого зрителя всей этой галиматьи, который, надо полагать, из чистого мазохизма смотрит на типичного героя в типичных обстоятельствах только для того, чтобы – сомнительная радость – узнать в нем самого себя.
Литературный материал современного сериала, действительно, укладывается в некую формулу, вырастает из нее. Но что же это за таинственная формула? Прислушаемся к голосу профессионала: «Что же лучше всего подключает зрителей к экрану? Человек в драматической ситуации. Это происходит помимо сознания. Оно заложено в программу нашего поведения. Как только я вижу человека в беде, я оказываюсь в воображаемом стрессе, рядом с ним и вместе с ним ищу выход. <…> На этой базовой основе и построены все контакты со зрителями драмы. Стресс – это основа для моего сопереживания персонажам в драматической ситуации. Если герои находятся в драматической ситуации, я наиболее полно идентифицирую себя с ними. <…> Собственно, для этого мы и ходим в кино – чтобы увидеть персонажей, достигающих крайней точки человеческого опыта» (Александр Митта «Кино: между адом и раем», М., 1999).
Перед нами не что иное, как формула любви: любовь рождается из сострадания, из желания помочь тому, кто оказался в беде. И если в реальности это наше желание гасится доводами рассудка, то в мире искусства ничто не мешает нам испытывать базовые эмоции, необходимые нам как воздух: сострадание, любовь, эмпатия, ничем не омраченная радость за другого человека! Приятно же быть добрым и хорошим, ничем при этом не рискуя, велкам, дорогой зритель !
Это аксиома сценарного мастерства, о которой написано в любом учебнике по кинодраматургии. Но книга Митты от всех учебников отличается тем, что ее автор раскрывает перед нами не только механизм создания художественного образа и но дает глубокий экзистенциальный анализ того, как связаны приключения героя и приключения души зрителя.
Сериал – это очень длинный рассказ о человеке. Это современный аналог длинного романа или «романа — фельетона», который был королем литературных жанров в XIX веке. Что дает эта форма? Можно порассуждать о том, что здесь встречается сочетание динамизма и стабильности, работает эффект привыкания и общности интересов..
Но главная причина популярности сериала как жанра кроется в концепции человека. Длинный рассказ (при условии, что он талантливо исполнен) позволяет раскрыть образ персонажа как историю человека, который постоянно не совпадает с нашим представлением о нем, опережает наши суждения, опровергает их. Человек оказывается больше и сложнее того, что явлено на поверхности. Не об этом ли говорит вся мировая классика? Но современная массовая культура говорит об этой вечной истине с «современным» акцентом, адресуясь к страхам и чаяниям сегодняшнего дня.