Когда началась война мне было 3,5 года. Помню у репродуктора («тарелкой её называли) все стояли, оцепенев, и слушали, а диктор говорил таким громким и печальным голосом о том, что началась война… Помню как заплакала моя мама, а за ней сестра Таиса, а я, ничего не понимая, замерла и вцепилась в брата Вениамина, он тоже замер и молчал. Потом пришёл папа, помню, были слёзы и причитания, а отец стал таким серьёзным, успокаивал маму и что-то говорил ей.
Ещё я помню, как отец в военной форме уже уходил из дома. И слёзы. Слёзы мамы и всех… Однажды ночью отец забегал на несколько минут. Эшелон с солдатами шёл из на Москву. Была зима, ночь, мы спали. Вдруг кто-то постучал в окно. Мама всполошилась, стук отца (он стучал в окно по-особому) и мама знала его стук. Открылась дверь, зажгли лампу, и я с кровати вижу: в дверях стоит очень высокий (так мне казалось) человек в белом полушубке с ремнями, шапка военная со звездой.
Помню очень холодные и колючие щёки его, когда он нагнулся и поцеловал меня… Был он в доме 2-3 минуты, так как эшелон стоял на вокзале и мог отправиться в любую минуту. Помню его смеющееся родное лицо и слова: «Успел… Поглядел на вас, а теперь можно и воевать…
В начале войны полк отца попал в окружение в лесах, они (солдаты оставшиеся) по пояс в снегу выходили из окружения, ели сырых белок (спички отсырели) и кто не мог есть такое сырое мясо, умирали от голода, замерзали. Папа говорил, что мясо было очень невкусное, тошнило с него, но он был волевой человек… Осталось в живых их очень немного…
Он часто рассказывал о том, как было трудно: в холоде, мокрые, обледеневшие, голодные они выбирались к своим. Потом папу перевели на юг. В разные периоды войны он был связистом (тянул линию связи на передовой), артиллеристом, наводчиком. Тяжело ранили отца, когда он освобождал Европу, был сильно контужен. После госпиталя – снова фронт: освобождал Чехословакию, Польшу, Вену, Будапешт и др.
Рассказывал как переправлялись они через озеро Балатон и чуть не погибли все – попали под жуткий обстрел немцев… Тогда он уже был старшим писарем полка. Его за красивый почерк и грамотный текст взяли в конце войны в полк, работать с документами. И вот он переправлялся вместе с документами полка. Лодку перевернуло (от взрывной волны), все оказались в ледяной воде. Папа одной рукой документы положил на голову, другой грёб и плыл, доплыл до берега в ледяной одежде. Голова его и волосы превратились в кусок льда… После этого его богатая шевелюра стала редеть и поседела совсем»….
От папы письма приходили редко. Письма были на маленьких треугольничках, проверенные цензурой (много не напишешь). Мама заставляла перечитывать письма Таю и Веню, зачитывали их до дыр! Письмо - это была необыкновенная радость, оно означало, что папа жив!
Закончилась война, отгремели салюты и полк, в котором служил Александр Максимович, начал возвращаться на Родину. Фронтовики радовались, что остались живы, папа написал письмо, что едет. Дети - Тая, Вениамин, Нина каждый день бегали на вокзал станции «Филоново» встречать отца, но его все не было...
Солдат везли на товарных теплушках (так называли составы). Вагоны были украшены полевыми цветами и зелёными ветками. Солдаты в выцветших гимнастёрках выбегали на перрон из вагонов, все улыбались, слышалась гармоника, кого-то встречали, кто-то ехал дальше.
Лето подходило к концу, письма от папы не приходили давно. Мы стали беспокоиться... и не зря.
Прошло два месяца и пришло письмо из госпиталя, из Венгрии, которое написала медицинская сестра под диктовку Александра Максимовича. Оказалось, что первые две машины пересекли границу Венгрии и Украины, и ушли впереди основной колонны, на одной из них ехал Александр Максимович. Дорога шла по горам Закарпатья, в ущелье фашисты (вроде бы даже бендеровцы) подпилили деревянный мост, и машины с огромной высоты рухнули вниз. Многие погибли сразу, другие, израненные и искалеченные, стонали и громко кричали от боли. Появились фашисты и начали добивать раненых. У отца была сломана нога, рука и несколько рёбер, он лежал безоружный и смотрел как всё ближе подходят «бендеровцы», расстреливая его боевых друзей. Когда осталось несколько метров, послышался рёв моторов колонны и фашисты бросились в лес…
Отец говорил, что в самые тяжкие минуты своей жизни читал молитву Николаю Чудотворцу – покровителю воинов-казаков.
Глубокой осенью 1945 года маленькая Нина первой встретила высокого, поседевшего, худощавого военного на костылях, который смотрел на неё и плакал. Это был её отец, Михайлов Александр Максимович. Солдат-победитель, младший сержант Великой Отечественной Войны!
Вечная им Слава и Память!
Это воспоминания Великановой Нины Александровны, дочки Александра Максимовича Михайлова и Надежды Васильевны Михайловой.
P.S. Александр Максимович Михайлов, до войны смог получить образование, закончил Ростовский финансово-экономический институт. С 1936 по 1941 годы он работал главным бухгалтером в «Заготзерно и госсортфонд» (так тогда назывался элеватор), а с 1945 года работал главным бухгалтером в «Крупзавод №12» в городе Новоаннинский Волгоградской области. Принял первые тяжёлые бои,защищая Ленинград наводчиком орудия в гаубичной батарее. Затем было 4 года непрерывных тяжёлых боёв, ранения и тяжёлая контузия при переправе через озеро Балатон, в Венгрии. За выполнение боевых заданий Александр Максимович награждён пятью правительственными наградами и четырьмя письменными благодарностями командования.
Про Надежду Васильевну можно прочесть здесь