С недавних пор в обиход дагестанцев вошло слово «варяг». Изначально «варяг» - это этнографический термин, обозначавший в стародавние времена скандинавов, древнерусский вариант слова «викинг». Но у него, как известно, есть и переносное значение.
Согласно летописям, в IX веке после длительной череды войн между собой, часть восточнославянских и финно-угорских племен нынешнего северо-запада России решила, что им нужен человек со стороны, чтобы справедливо управлял всеми и поддерживал порядок.
«В году 6370 (по современному летоисчислению 862 год) пошли за море к варягам, к руси», рассказывает «Повесть временных лет». «Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные — норманны и англы, а еще иные готы — вот так и эти. Сказали руси чудь, славяне, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами. И избрались трое братьев со своими родами, и взяли с собой всю русь, и пришли прежде всего к славянам. И поставили город Ладогу. И сел старший, Рюрик, в Ладоге, а другой — Синеус, — на Белом озере, а третий, Трувор, — в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля». И вот со временем варягами стали звать всех правителей, приглашенных со стороны.
Некоторые русские историки легенду о Рюрике и его братьях считают вымыслом из-за значительного смыслового совпадения летописного призвания варягов с эпизодом из более раннего «Деяний Саксов» Видукинда Корвейского (прибл. 925 – 973 гг.), в которой бритты обращаются к трём братьям-саксам Лоту, Уриану и Ангуселю с предложением о передаче им власти над собой: «Обширную, бескрайнюю свою страну, изобилующую разными благами, готовы вручить вашей власти…». Однако аналогичные предания можно найти у многих народов.
В периоды, когда в обществах происходит раскол, а противостояние между его частями переходит в острый гражданский конфликт, призвание «варяга на княжение» как путь урегулирования кризиса пожалуй даже более оптимально, чем наведение порядка жесткими мерами.
Если «варяг» призван самими сторонами конфликта, а не направлен внешней стороной, то его приход обычно не сопровождается силовым подкреплением и обуславливается гарантиями лояльности и добровольного подчинения конфликтующих сторон его решениям. В этом случае он вовсе не «твердая рука», а третейский судья, миротворец. И ему поневоле приходиться вести себя дипломатично, находить и предлагать взорвавшемуся обществу максимально взвешенные меры, которые будут удовлетворять все стороны конфликта. Ведь если он перестанет устраивать хоть одну противоборствующую сторону, то наличие «варяга» становится необоснованным и чреватым уже новыми конфликтами. Если же приглашенный начинал вести свою игру или злоупотреблял врученной ему властью, то однозначно подписывал себе приговор.
Сами же договоренности между противниками о привлечении «варягов» в минуты междоусобных войн и конфронтации, на наш взгляд, говорят о зрелости общества, его умении находить, несмотря на накал страстей, верные решения и преодолевать закрытость.
В истории народов Южного Дагестана тоже отмечены случаи, когда прибегали к услугам «варягов», правда, приглашались только «свои варяги», из соседних сел или вилаятов. Сложно сказать, насколько вручение власти в Ширване после восстания 1382 года шейху Ибрагиму Дербенди, когда были изгнаны и монгольская администрация, и последний ширваншах-кесранид, можно назвать «призванием варяга».
Но вот случай, описанный царским офицером И.Линевичем из прошлого села Цахур, - это именно искомый нами пример:
«…Первоначально весь цахурский народ, главным населенным пунктом которого было сел. Цахур, составлял вольную общину. Впоследствии, для поддержания порядка, избран был из среды народа правитель; при избрании последующих правителей начались большие беспорядки; народ разделился на тохумы, которые, будучи между собою равносильны и равноправны, старались избирать правителя каждый из своего тохума; вследствие этого между общинами открылась сильная вражда.
Желая положить конец раздорам, народ решил избирать правителей из среды, которой были бы одинаково близки и чужды интересы всех партий (группировок). Таким образом, стали избирать правителей из беков, не принадлежавших общинам и не имевших с ними участия в пользовании общинной землей, но проживавших частными людьми в Цахуре, куда они пришли из не существующего ныне горного селения Хиц, будучи изгнанным народом.
Цахурские правители избирались лезгинами (имеются в виду цахуры) только из числа беков. В начале избрание производилось в Цахуре, потом в сел. Елису. По сказанию цахурских жителей, перенесение резиденции в Елису совершилось по следующему обстоятельству.
Получив доступ к управлению народом, пришельцы — беки стали важничать и производить разные бесчинства, так что выведенный из терпения народ решил перебить всех беков с женщинами и детьми. Это было в начале XVII столетия. Замысел был исполнен, но спаслась одна беременная бекская женщина, бывшая в то время в гостях, в с. Мыхых (Микик). Она бежала в Елису, где и родила сына. Когда последний подрос, народ, в том числе и цахурцы, избрал его в правители под именем Али-бека I. С этих пор цахурские правители стали жить в Елису и назывались султанами…» (Сборник сведений о кавказских горцах, вып. 7, Тифлис, 1873г.).
Наверняка, существует еще множество как описанных, так и незасвидетельствованных случаев призвания «варягов», которые могли влиять на ход исторического процесса.
Источник: https://flnka.ru/glav_lenta/14245-varjagi-srednevekovogo-dagestana.html