Раздирающая боль в груди, оглушающий звон в ушах. Голова пульсирует. Я дышу глубоко, но воздуха всё равно не хватает.
Это так странно. Так непонятно.
Тело кажется чужим, оно другое, оно изменилось, оно горит, но при этом внутри угасает что-то. Что-то, что было важно. Или не было, нить размышлений путается в уродливый клубок.
Собираюсь, беру в руки потертый рюкзак. Он всегда был таким тяжёлым? Изношенная ткань корябает руки и я хватаюсь за неё, но покрасневшие пальцы ничего не чувствуют. Думаю, что-то не так. Или может, я только сейчас осознал это.
Минус десять, метель, но не думаю, что мне нужна эта несуразная тёплая куртка. Накидываю джинсовку, проношусь по коридору, не останавливаясь и не замечая ничего. Скрип, щелчок замка и ритмичный стук быстрых шагов по лестнице.
Кто я? Что со мной?
Вырвавшись на улицу совершаю ещё одну попытку вздохнуть, но нелепо кашляю и вздрагиваю от порыва ледяного ветра. Не уверен, что это реальность, вернее, искренне надеюсь, что это не так.
Подхожу к остановке и глупо рассматриваю расписание автобусов. Какой же мне нужен и нужен ли? Оглядываюсь, но никого не видно, изредка проезжают машины, брызгая из-под колёс талой грязью. Снова захожусь кашлем и замечаю подъезжающий автобус. Судорожно запрыгивая в него в последний момент бросаю взгляд на снег. Несколько грязных капель… почему-то кажутся алыми. Наверное, просто кажется.
Не успеваю даже прислониться головой к окну, как шум двигателя затихает и слышится «конечная… просьба выйти». Фразы обрываются, но, уловив смысл, я покачиваясь выхожу на тёмную кривенькую улочку. Колени дрожат и подгибаются, а на руках проявляются небольшие бурые пятна.
Мне хуже? Почему?
Краем глаза замечаю знакомое здание. «Наверное, мне туда» — проносится в голове и вот я уже у порога.
Голубоватый снег похрустывает под кедами, мне неприятен этот звук. Он кажется искусственным, неестественным.
Какое-то необычное тепло вокруг губ, протираю их рукавом и замираю, увидев на ткани красноватые разводы. Что? Да нет, какой-то бред.
Боль внутри уже едва чувствуется, просто пусто. Я смотрю в безжизненные окна невольно чувствуя сходство с этим строением. Такое же бездушное… Меня почему-то уже не удивляет такая мысль.
Распахиваю двери.
Коридоры, коридоры, бесконечные коридоры и лестницы, я не ощущаю пространство, оно либо настолько сжалось, что я не могу найти его, либо настолько расширилось, что вышло за границы моего понимания. Я дезориентирован.
Кое-как нахожу другую дверь, наталкиваясь на неё телом, сдерживаю приступ, прикрывая рот ладонью, и наваливаюсь на ручку. И вот я внутри.
Люди, мне кажется, смотрят неодобрительно, осуждают, метаюсь глазами, но не могу как следует рассмотреть лица, всё как в тумане, слышатся отдалённые голоса.
Сажусь с краю, нервно обнимая руками рюкзак и борясь с неожиданно появившейся одышкой.
— Эй, ты в порядке? Чё опоздал?
Вздрагиваю и перевожу взгляд на источник голоса, но вижу лишь смутные очертания.
— Ты что, укуренный, чел?
Чувствую лёгкий удар в плечо и раздраженное бормотание.
— И всё без меня, конечно, хер я тебе что…
Я не слышу дальше. Снова кашель. Снова. Пригибаюсь и чувствую, как по подбородку стекает что-то. Стекает и неторопливо капает на стол и руки, обжигая.
Поднимаю глаза и пытаюсь сказать себе что-то успокаивающее, но… своего голоса я тоже не слышу.
Моргать всё тяжелее, прикрыв глаза пытаюсь вытереть лицо, но понимаю, что лишь размазываю всё.
— Блять… Да у тебя кровь.
Я цепляюсь за испуганный шёпот, пытаясь вернуться к реальности, но я уже… глаза уже не открыть.
Я падаю, ударяясь головой о кафельный пол.
Ничего не осталось.
Чувствую только яркий металлический вкус, солоноватый, тошнотворный. Он сводит с ума.
Я не понимаю. Но мне не больно.
Всё хорошо.
Я не помню, ничего не помню, как было раньше. А было ли?
Был ли я?
А если и был, то зачем?
Делаю последний прерывистый глоток воздуха.
Он прохладен.
Прохладен и сладок…