Карфаген должен был пасть, быть завоёванным Римом, как и другие страны известной Ойкумены. Город Дидоны должен был стать ещё одним триумфом какого-нибудь консула, поставить свою часть рабов на невольничьи рынки Вечного Города, и затем стать частью империи, как Македонские города, Малая Азия, Понт, Греция, Египет. Египет-обладая несравнимыми с Карфагеном богатствами, армией, не стал врагом номер один, не стал тем, кто и через сотни лет приводил в трепет гордых римлян. Карфаген должен был пасть перед республикой, чья военная организация, людские ресурсы были намного превосходнее города купцов.
Но судьба этого города стала особой вехой в бесчисленных войнах потомков Энея. Так как лишь этот город сумел поселить страх, животный, трусливый в сердцах непобедимых римлян.
Ганнибал-вот имя того, кто стал Гектором Карфагена и оттянул неизбежный конец безнадёжной борьбы. Никогда, ни до, ни после римляне не терпели столь позорных поражений как при Каннах. Карфаген пал, но перед гибелью своей поразил мир.
У Киевской Руси, которая в конце-концов должна была окончательно обессилить от княжеских междуусобиц и пасть перед наступлением суровых кочевников появился свой Ганнибал. Владимир Всеволодович Мономах-старший сын Всеволода Ярославича (младшего из братьев) не очень-то должен был рассчитывать на титул Великого Князя Киевского. слишком далеко он находился по лиственичному закону от старшинства в роду Рюриковичей. Но среди внуков Ярослава Мудрого именно он отличался и политической сметкой, и военным дарованием.
Подписывайте на канал! Будем рады Вашим комментариям, ставьте лайк!
Еще больше интересных статей Вы сможете прочитать на нашем сайте, переходите: https://russmy.ru/