— Бабушка! – кричали дети. – Еда! Подарки!
Почему-то три этих понятия «бабушка», «еда» и «подарки» склеивались в их сознании в одно, так что возникало некое таинственное единое понятие «бабушкаедаподарки». Из этого как-то очень закономерно следовал вывод, что если из жизни исчезнут бабушки, то вместе с ними исчезнет и еда, и подарки.
В кухне мама и папа обнаружили бабушку Машу и прабабушку Зину. Бабушка была высокая, решительная, в квадратных очках. А прабабушка, напротив, маленькая, кругленькая, с палкой. Бабушка никогда не оставляла прабабушку и путешествовали они тоже всегда вместе.
Вика, Алена, Катя, Саша, Костя облепили бабушек со всех сторон. Рите уже не хватило ни одной бабушки, чтобы ее обнять, и тогда она просто пролезла на четвереньках между ногами и обняла прабабушкину ступню и тапок. Один Петя не обнимался, а только стоял рядом и шевелил в воздухе руками. Он считал себя выше объятий, но не выше подарков.
— И как вы попали в дом? – спросил Петя, когда закончились все объятия, вскрикивания и поцелуи.
— Очень просто. Приехали на такси из аэропорта и залезли через балкон. В смысле, я одна залезла и открыла двери! Не будем же мы два часа стоять у ворот, ожидая пока нас встретят! - сказала бабушка Маша, бросая задиристый взгляд на папу.
— Через балкон? – поразился папа. – Вы залезли через балкон? Это же высоко!
— И что тут такого? – сказала бабушка Маша. Потом немного подумала и добавила: - Разумеется, мне было непросто! Пришлось ставить один на другой четыре ящика и высоко задирать ногу… И соседи на нас как-то странно смотрели!
— А ящики откуда?
— Соседи же и дали. Я попросила. Откуда же еще? – удивилась бабушка.
Спустя пять минут она уже стояла у раковины и мыла посуду, оттирая ее губкой с такой силой, словно микробы могли забиться внутрь.
— Ну и грязь же у вас, Гавриловы! Посуда вообще не должна лежать в мойке! Каждый час нахождения посуды в мойке увеличивает число болезнетворных организмов вдвое! – сказала она.
— Подумаешь! Был один микроб, а стало два! – сказал Петя.
— Ага. Было десять в двадцать третьей степени, а стало десять в сорок шестой! Никакой разницы! Всё! Точка! – отчеканила бабушка. Считала она прекрасно. Недаром она была когда-то главным экономистом.