Найти тему
СЕТЕЛИТ

Транзит. История одной души

Ну, вот и всё. Этим рассказом мы закрываем Неделю Издательства Чтиво, в течение которой мы делились с вами рассказами современного "неформата". И напоследок, мы предлагаем вам прочесть трогательное произведение Маргариты Логиновой.

Фото Фото bantersnaps
Фото Фото bantersnaps

1.

Здесь жутко, невыносимо, непередаваемо холодно. Нет ничего, кроме холода и темноты. Ни звука, ни света, ни запаха. И никого. Поэтому мы горим так ярко.

И поэтому мы так одиноки.

Какой сумасшедший полетит в такую темноту, в торжество отсутствия жизни? Чтобы сгореть еще на подлете к мнимому маяку, ласковому подмигивающему огоньку, который оказался чертовым адским пламенем?..

Мы живем долго, чудовищно долго. Так долго, как может описываться в вашей научной фантастике. Бессмысленно парим в этой непроглядной тьме, надеясь, что даем смысл другим. Так, как это описывается в вашей лучшей поэзии.

И кто-то всегда не выдерживает и снимается с места. На этот раз — я. И потом уже ничего не изменить: измученные отсутствием друг друга мы притягиваемся с огромной скоростью и с огромной силой, не в силах противостоять.

И только в последние секунды перед фатальным столкновением и ужасающе красивым взрывом я чувствую триумф жизни и любви. Это похоже на конец света, но это — его начало. Словно все, что было до — было лишь сном или подготовкой к этому самому важному моменту.

Я чувствую спокойное осознание чего-то истинного и вечного. Я улыбаюсь и хочу продлить это умиротворение, но мир вокруг снова погасает. На этот раз, кажется, навсегда.

— Ох, дорогая моя, любимая... Больше всего мне жаль, что ты не могла со мной выглянуть в иллюминатор. Это божественно красиво! Это какой-то внеземной удивительный танец. Все вокруг, весь космос как будто танцует его, оставаясь неподвижным. Вот это, блин, настоящее чудо!.. Совсем не так, как мы с тобой сейчас лежим на траве и смотрим на звезды — видишь, они такие далекие...

2.

Нет ничего приятнее дождя. И детских прикосновений. В эти моменты моя сухая кора будто вновь становится нежным и тонким побегом.

Лучшее время — вечер. С моря веет прохладой, и устало-довольные толпы поворачивают в сторону поселка. Они подходят близко-близко, опираются, окружают, чтобы сделать фотографии на память. И в этот момент мне так хочется сделать эти объятия взаимными! Прикоснуться ветвями, показать новые, светлые еще листочки, поделиться тенью или согреть мокрые соленые руки теплой корой, нагретой палящим солнцем.

Но этого никто не замечает. И я останусь навек в этой невыразимой неподвижности.

Все уйдут по домам смывать соль и пить чай со свежим вареньем из крыжовника и апельсина. И опустится темнота, и в этой темноте будут жить лишь редкие, далекие огоньки. И меня вновь окутает тоска. Щемящая и очень знакомая. Будто все это уже было когда-то: тишина, темнота и одиночество. И желание встречи.

И только утро, розовое занимающееся утро, может прогнать эту тоску.

Сегодняшнее, кажется, навсегда.

— Эй-эй, друг! Да ты ошалел что ли, так размахивать?!. Башку мне чуть не снес! Если ты вдруг забыл, так я тебе напомню: это бензопила, а не сачок для бабочек, понял? Давай, аккуратнее, чтоб тебя!..

3.

Моя нежность — все, что у меня есть. У меня нет ни рук, ни ног, ни языка, чтобы говорить на понятном вам языке.

Нежность и голод. Когда я чувствую голод, я обнимаю тебя все крепче и крепче. Смыкаю кольца своего длинного красивого тела вокруг тебя плотнее и плотнее. И только в последние минуты ты понимаешь, что эта нежность — убийственна для тебя. Что не стоило верить тому, чьи прикосновения холодны, как камень.

Я проглочу тебя целиком, с твоей верой в то, что все это по-настоящему, что ты — тот, кем себя видишь. Проглочу, и ты наконец успокоишься. И последний твой выдох будет тихим и мудрым.

И после я буду долго сидеть, из-под полузакрытых век наблюдая за теми, кто так боится моей нежности. Потому что боится потерять то, что ему не принадлежит. Боится узнать, что он не тот, кем себя считает.

Усталость, после всех этих лет только усталость. Тысячи и сотни тысяч прикосновений. Но все без толку. Никто из разумных так и не смог преодолеть страх и утонуть в моих объятиях по-настоящему. Увидеть себя так, как вижу себя я, сбрасывая кожу. Признать, что все это — лишь на время, не побояться шагнуть дальше.

Что ж, в моей нежности тонуть только мне. Как обычно, утолив голод, я прикрываю глаза.

В этой шкуре, кажется, навсегда.

— Мам, мам, смотри, змейка спит! Можно потрогать? Ну, маам!.. Пап, ну, пожалуйста, можно потрогать змейку? Или пойдем опять к слонам?..

4.

Каждую ночь, когда солнце садится и затихает зарево уютных вечерних огней моего небольшого поселка, я выхожу на поле и смотрю на звезды. Я словно пытаюсь разгадать какую-то тайну, сам до конца не понимая, какую. Или вспомнить что-то, не зная, что.

Но звезды подмигивают мне, и я не пропускаю ни единой встречи.

Лежу на спине, раскинув руки и ноги, словно радуясь каждый раз, что они у меня есть. И жадно смотрю в темноту неба, вглядываюсь в самый космос.

Мне так одиноко и тоскливо. Словно ближайшее живое существо от меня так далеко, что, если мы побежим навстречу друг другу, — так разгонимся, что разобьемся. Говорят, это просто переходный возраст.

Что ж, может быть. Ближе к рассвету я достаю термос и бутерброды с вареньем — крыжовник с апельсином. И запах моря. И звезды. И тоска. Вот такой переходный возраст.

Я словно дерево: не могу сказать, не могу сделать. Меня как будто не замечают. И все мои переживания тоже. Да и ладно. Неужели, стоит и вправду думать, что все это — по-настоящему? Что мы действительно те, кем себе сейчас кажемся? Что вся эта жизнь насовсем, а потом мы пропадем куда-то в небытие?

Нет, так не должно быть, не может быть. Должно быть что-то большее. Просто нужно не бояться это увидеть. И вот это осознание я вдруг чувствую, как что-то истинное, вечное.

Что-то по-настоящему настоящее, часть меня самого.

Которая останется во мне, кажется, навсегда.

— Алё, привет. Слушай, это срочно. Приезжай сразу, как можешь. Да, умер, сегодня ночью... Пошел один в поле, и началась гроза. Представляешь, молния!.. Врачи говорят, все случилось мгновенно... Совсем еще мальчик. Приезжай скорее…

Об авторе

Маргарита Логинова. Писатель, арт-терапевт, г. Краснодар.

В Litera Nova подошла к концу Неделя Издательства Чтиво, но впереди у нас ещё много интересных рассказов, стихов и статей, так что подписывайтесь на канал (и паблик тоже), чтобы ничего не пропустить.

Поддерживайте наши материалы лайками и пишите в комментариях ваши мысли о рассказе Маргариты Логиновой. Очень ждём!

-2