Работая на скорой, я заметила интересную особенность. Думаю, что это отмечают многие медики в процессе своей трудовой деятельности.
Казалось бы, вполне себе здоровый человек, относительно молодой, без видимых хронических заболеваний, которому ещё жить да жить, вдруг внезапно начинает скоропостижно умирать, и спасти его не удаётся, несмотря на героические усилия медицинских работников.
А какая-нибудь древняя бабушка с тысячей и одной болячкой в анамнезе, которая, казалось бы, почти на ладан дышит, живёт себе после 3-х инфарктов и помирать не спешит. Мало того, иногда, если начинаешь реанимировать эту старушку- Божий одуванчик, она после небольших усилий врачей чудесным образом оживает и потом живёт дальше какое-то время.
Навсегда запомнила я одного мужчину лет 50-55. Было это лет 15 назад. Приехали мы к нему под вечер. Повод к вызову был «плохо».
Очень приятный человек, не алкоголик, не невротик, почувствовал себя неважно. Особых хронических болезней у него не было. Так, когда-то давление поднимется, голова заболит. В общем, как у большинства людей в этом возрасте.
И что именно его беспокоит, он точно сказать не мог. Как-то тяжеловато дышать, как-то тревожно, какая-то небольшая слабость. Обследовали его со всех сторон: ЭКГ (в пределах нормы), глюкоза крови нормальная (глюкометр был у его мамы), давление чуть выше на 20 единиц. Пульсоксиметров тогда ещё не было.
Но, видно, что-то мне в нём не понравилось. Бывает у медиков такое чутьё, которое сидит где-то внутри, свербит и заставляет, как говорится, перебдеть. Скоропомощники в этом случае говорят: «Задним местом чую». И пусть лучше в приёмном отделении стационара решат, что ты дурак, и там ничего нет, чем будешь потом мучиться, что не отвёз в больницу. Да и прокурор — человек серьёзный.
Предложила я мужчине госпитализацию, поехать на обследование и наблюдение в многопрофильную больницу. Он вроде сначала отказывался, но как-то неуверенно. И мы его уговорили.
А у него дома по всей комнате были разложены симпатичные мягкие игрушки, которые выигрывают в автоматах. Он этим делом увлекался. И наш пациент подарил мне и моей помощнице по одной. Ей, не помню что. А мне — миленькую забавную яркую уточку, очень приятную на ощупь и весёлой расцветки.
Поблагодарив за подарки, мы с медсестрой предложили найти носильщиков, которые снесут больного до автомобиля скорой. Но мужчина наотрез отказался, сказав, что дойдёт сам.
Так как давление позволяло, а на кардиограмме было всё нормально, мы согласились.
Спустился он быстро, сел в машину. А через 2 минуты у него развился молниеносный отёк лёгких. И что бы ни делали мы и подъехавшая бригада реанимации, спасти его не удалось.
Эта красно-жёлтая уточка так и стоит у меня на полке в дачном доме. При взгляде на неё я вспоминаю добрые глаза того интеллигентного мужчины, момент дарения игрушки от всей его щедрой души и сожалею, что он ушёл так рано, а мы не смогли этому помешать.
И подобные случаи может вспомнить любой сотрудник скорой помощи.
А вот недавно, буквально на днях, дали нам вызов «без сознания», бабушка 80 лет.
Поднялись на 4 этаж. Там возле приоткрытой квартиры на лестнице полусидит старушка. Никаких признаков жизни. Нет сознания, дыхания, нет пульса на сонной артерии, нет роговичных рефлексов. Бледная. Рядом стоящие родственники пояснили, что больная страдает бронхиальной астмой, ей стало плохо, она попыталась добраться до сына, живущего этажом ниже, и не дошла.
Мы сначала подумали, что уже всё, бабушку призвали в лучший мир. Но тут вдруг старушка делает один агональный вдох и опять не дышит. И мы приступаем к работе. В ход идут ИВЛ мешком Амбу, непрямой массаж сердца, катетеризация вены, адреналин, кислород, дефибриллятор.
Не проходит и 5 минут, как наша пожилая пациентка начинает, хоть и плохо, но самостоятельно дышать, появляется слабое сердцебиение. Носилки. Капельница. Звонок в приёмное больницы скорой помощи.
Водитель доставил нас в стационар за 7 минут. Сдали мы бабульку врачам-реаниматологам живую, в состоянии после клинической смерти, хоть и с неизвестной причиной внезапной катастрофы.
Удивились врачи больницы, удивились родственники, удивились мы с моим помощником. Казалось бы, на том свете уже прогулы записывали Божьему одуванчику. Ан нет! Воля бабушки к жизни оказалась сильнее.
И слава Богу! Пусть живёт старая женщина дальше и радуется этому миру, если не будет смертельных осложнений.
И таких случаев множество в арсенале у каждого работника экстренной медицинской службы.
Пыталась я как-то выяснить, сколько процентов выживаемости больных зависит от нас, от медиков, от наших действий. И нашла сведения, что не более 10-15.
Но это, конечно, не значит, что мы можем опустить руки и положиться на волю судьбы. Медработник обязан сделать всё от него зависящее, чтобы попытаться спасти человека. Это наш долг.
Но сам опыт подсказывает, что есть ещё высшие силы, от решения которых зависит, будет жить человек дальше или нет. В каком-то роде — судьба.
Всем здоровья и долгой радостной жизни!
Подписывайтесь на мой канал.