Эту статью я писал для одного питерского православного журнала. Публикация должна была выйти в 2016 году, но что-то помешало этому. Главный редактор этого православного журнала в последний момент отказал в публикации. Но текст у меня сохранился и сегодня мне хочется эту важную информацию донести до читателя.
Человеческая судьба — это не сказка и не сон.
Человеческая судьба — это обычный серый день.
Человеческая судьба несёт заботы, печаль и слёзы.
Но всё же судьбу можно сделать хорошей или плохой.
Улыбайся!
Каждому моменту улыбайся,
Счастливого дня не жди,
Ведь может прийти время конца,
Прежде чем ты улыбнёшься хотя бы раз.
ЕЁ ТРИУМФАЛЬНЫЕ ВЫСТУПЛЕНИЯ ТОГДА ЕЩЁ В СОВЕТСКОМ СОЮЗЕ НИКОГО НЕ ОСТАВЛЯЛИ РАВНОДУШНЫМИ, НА ЕЁ КОНЦЕРТ НЕВОЗМОЖНО БЫЛО ДОСТАТЬ БИЛЕТ. НО ТЕ СЧАСТЛИВЦЫ, К КОТОРЫМ СУДЬБА ВСЁ ЖЕ БЛАГОВОЛИЛА, ПРИОБРЕТАЛИ МНОГО БОЛЬШЕ, ЧЕМ ПРОСТО БИЛЕТ НА КОНЦЕРТ ИЗВЕСТНОЙ ПЕВИЦЫ. ВСЁ В ИХ ЖИЗНИ СТРЕМИТЕЛЬНО ИЗМЕНЯЛОСЬ, ИЗМЕНЯЛИСЬ И ОНИ САМИ, ВСТРЕТИВШИСЬ ОДНАЖДЫ С ЭТИМ «БЕЛЫМ АНГЕЛОМ ПЕСНИ», КАК НАЗЫВАЛИ АННУ ГЕРМАН ЕЁ ПОКЛОННИКИ. И ВСЁ ЖЕ, ОНА БЫЛА ЧЕЛОВЕКОМ ВО ВСЁМ И ДО КОНЦА, ДО ПОСЛЕДНЕГО ВЗДОХА.
Боже, Боже мой, к Тебе утренюю, возжада Тебе душа моя.
«Все эти дни поминал Анну новопреставленную. Не верится, что ее уже нет в живых на земле. Но у Бога мертвых нет, все живы, и она сейчас живая, но живет по-другому. Душу нашу черви не съедают, она бессмертна, а мы живем ради спасения души. Покойник. От слова покой. Душа наша любит это состояние. Когда на душе смятение, человеку плохо: он нервный, раздражительный. Упокоиться душа может только в Боге, в Боге полнота жизни человека. Я очень рад за Анну, что она пришла к Богу. Думаю, что в дни своей тяжелой болезни она много раз пересмотрела всю свою жизнь и пришла к светлому духовному решению — креститься». (Из письма иеромонаха Виктора (Мамонтова) Анне Качалиной).
25 августа 1982 года в варшавском военном госпитале скончалась Анна Герман. Мужу, незадолго навещавшему её в клинике, она сказала: «Мне не трудно уйти…» К полуночи Анна мирно отошла во сне, тихо, никого не потревожив.
Вся её жизнь внешне не многим отличалась от жизни других людей. Семья голландских и немецких переселенцев волею судьбы обосновалась в царской России, потом переехала в Среднюю Азию из-за тотального раскулачивания, которому подверглась. В сентябре 1937 года отец Анны — Евгений Герман был арестован и приговорён к десяти годам без права переписки. Много лет спустя осиротевшая семья узнала, что его постигла участь миллионов репрессированных — расстрел. Через два года после ареста Евгения семья переживает еще одну потерю: от болезни умирает Фридрих — младший брат Ани. Это горе беспомощных женщин окончательно приводит к мысли, что их спасение — в бегах. Начались годы скитаний по Сибири и Средней Азии. Семья переезжает с места на место, чтобы остаться в живых и найти хоть какие-то средства к существованию. В первый класс Анна пошла в Киргизии, в селе Орловка. Там состоялась встреча Ирмы с Германом Гернером, который, как и Ирма, спасался в Орловке, работая в той же школе. Он помог семье пережить тяжёлые дни, голод и бедность. Этот брак матери спас семью. В 1946 году Ирма получила разрешение на выезд в Польшу на постоянное жительство. 5 мая 1946 года Аня с семьёй сели в Джамбуле в поезд, увозивший польских репатриантов из Средней Азии.
Что же дальше? А дальше комната в коммунальной квартире, школа, учёба во Вроцлавском университете. В 1960 году Анна дебютирует на сцене студенческого театра «Каламбур», это выступление становится началом её профессиональной карьеры на эстраде. Триумфальный успех к ней приходит в 1964 году с песней «Танцующие Эвридики». Через год — еще одна удача: III Фестиваль польской песни в Ополе, на котором она выступает с песней «Зацвету розой» и получает первую премию.
В этом же 1964 году Анна Герман впервые выступает в Москве, где записывает свою первую большую пластинку «Поёт Анна Герман». А потом — Сопот, длительные гастроли в США, Канаде и выступление в парижской «Олимпии»… В 1967 году жизнь выбивается из привычной колеи: недалеко от Милана на итальянской автостраде происходит страшная автокатастрофа. Анна получила многочисленные ушибы внутренних органов, обеих ног, левой руки и сотрясение мозга, двенадцать дней она не приходила в сознание. После многочисленных операций долгие месяцы Анна находилась в гипсовом корсете, и лишь спустя год впервые начинает ходить по квартире. В декабре 1969 года снимается на польском телевидении и возобновляет концертную деятельность. 23 марта 1972 года Анна Герман выходит замуж за польского инженера Збигнева Тухольского, 27 ноября 1975 года у них рождается сын Збышек. Но очень скоро судьба посылает ей очередное испытание. В начале 80-х годов состояние певицы резко ухудшилось. Анна долго не решается обратиться к врачам, в надежде на выздоровление. Несмотря на усилившиеся боли, она летит на гастроли в Австралию, последние в своей жизни, где дает всего два концерта и возвращается в Польшу. В одной из варшавских клиник Анне ставят страшный диагноз – рак. Ей делают несколько сложных операций, но… врачи оказываются бессильными…
На этом, пожалуй, можно было бы закончить, вздохнув о нелёгкой судьбе известной певицы, посетовать на несовершенство медицины и прочие обстоятельства, не углубляясь особенно в подробности давно известной всем биографии так похожей на судьбы миллионов людей. И всё же, её «человеческая судьба» не вмещается в привычные рамки трагических судеб и триумфальных побед, она идёт не рядом, а как бы над ними, увлекая за собой, являя пример истинной христианской жизни.
Наверное, и здесь можно было бы возразить: «Что, мол, особенного? Просто такой сильный человек». Неужели не было слёз, отчаяния и ропота? Или мучительного, разъедающего душу вопроса: «За что? Почему я, Господи?» И всякий раз, в самые тягостные минуты отчаяния, спасительная «сила Божия» врачевала доверившуюся душу, исцеляла её, подавала надежду.
Хвалите Его во гласе трубнем, хвалите Его во псалтири и гуслех; хвалите Его в тимпане и лице, хвалите Его во струнах и органе; хвалите Его в кимвалех доброгласных, хвалите Его в кимвалех восклицания.
АННА ГЕРМАН - "АВЕ МАРИЯ" - запись сделана в апреле 1979 года, аккустическая версия. Гитара - Кшиштоф Волынский:
Первый выход Анны Герман к людям с песней состоялся, когда она была студенткой во Вроцлаве. Она пела «Аве Мария». Последними в её жизни стали духовные песнопения на 1-ое послание к Коринфянам св. ап. Павла, молитву «Отче наш», псалмы царя и пророка Давида. Больная, перенесшая за год восемь тяжелейших операций, уже не вставая с постели, она могла только петь. Петь о Боге и для Бога, как мечтала её любимая бабушка, к чему всю свою жизнь стремилась она сама. Домашний магнитофон и немногочисленные друзья, стали свидетелями глубочайшей веры и глубочайшего смирения — добродетелей, присущим только искренне верующему человеку. Анна была такой.
МЕЧТАЛА ПЕТЬ В ХРАМЕ, ПЕТЬ ДЛЯ БОГА
«Это был человек, не похожий на других. Встреча с ней была чудом, подарком для меня, — вспоминает поклонница Анны Герман — Раиса Алексеева, ныне монахиня Екатерина, — она обладала всеми христианскими добродетелями, была очень внимательна к любому человеку. Для неё не существовало “важных людей”, важны были все от композитора до поклонника. И для каждого она умела найти слова. Тогда, в те годы мы не могли говорить с ней о вере, мы говорили о простых житейских вещах. Она рассказывала о своей семье: о маме, о Збышеке, в котором души не чаяла, о своих планах. Она была добра, проста и тактична. В каждом слове было столько любви, столько света и тепла, что нельзя было подумать, какую боль ей приходится терпеть изо дня в день, какие физические страдания, ставшие “привычными” для неё после итальянской аварии ей приходилось переносить. Она отзывалась на каждое слово, на каждое приветствие, ни один подаренный букет не был принят равнодушно. Все её добродетели, которые Анна никогда не выставляла на показ, были в то же время естественным продолжением её внешней жизни. Перетерпев столько боли, она нашла в себе силы смириться своей судьбе, надеяться на Бога, поверить в Его промысл. И, конечно, не могла оставаться равнодушной к людям. Анна буквально исполнила Евангельские Заповеди: “Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим. И возлюби ближнего как самого себя”».
Можно ли было подумать, что польская певица, статная красавица, покорившая мир, блиставшая на всех мировых подмостках мечтала о другом. Мечтала петь в храме, петь для Бога. И она не отчаивалась, стремительно шла к своей мечте со всей истовостью своего сердца. И её сердце, с «избытком» наполненное любовью, не могло молчать, оно пело и томилось от того, что источник этот был неиссякаем.
В ГОЛОСЕ АННЫ БЫЛО ТОМЛЕНИЕ ПО БОГУ
«В голосе Анны было некое томление. Это — томление по Богу, и оно разрешилось встречей с Ним в конце ее земной жизни. На свой последний концерт в Москву в 1980 году она приехала уже больная. На концерте в Лужниках перед её выходом на сцену гасили свет. В полутьме она проходила между стульями музыкантов на свое место. Загорался свет. Анна начинала петь. В её пении была такая сила жизни, что зритель и не подозревал, какие страдания ей приходится переносить. По окончании пения свет гас, и Анна незаметно уходила за кулисы». (Из воспоминаний архимандрита Виктора (Мамонтова).
В начале 70-х после реабилитации от последствий итальянской аварии Анна Герман записывает в Польше две рождественские колядки — «Славься, Иисусе» и «Когда Пресвятая Дева». В планах Анны было записать целый долгоиграющий диск с такими колядками и рождественскими песнями, но руководство студии сочло этот проект «не коммерческим» и не дало разрешения певице на эту запись. Годом позже к Анне в руки попадают ноты песни «Жило 12 разбойников…», которую она исполнила с хором в Белостоке. Об этом событии хотели снять фильм, но в министерстве культуры Польши вынес вердикт: «Нет интереса к пропаганде церковной музыки в Польше». В Москве Анне также не разрешили записать это произведение, сославшись на то, что советской певице не подобает исполнять песню со словами: «Господу Богу помолимся…»
АННА ГЕРМАН - "СЛАВЬСЯ, ИИСУСЕ" - польская рождественская колядка:
АННА ГЕРМАН - "КОГДА ПРЕСВЯТАЯ ДЕВА" - польская рождественская колядка:
Каждый свой концерт Анна Герман неизменно начинала с молитвы — в переполненный зрительный зал устремлялась её «Аве Мария». Невозможно было не откликнуться на этот молитвенный призыв или остаться равнодушным.
«1972-й год. Зал Театра Эстрады на набережной Москвы-реки переполнен. Слушатели с нетерпением ждут появления Анны. Всех волнует одно: сможет ли она после длительной болезни петь как раньше? В зале гаснет свет. Луч прожектора высвечивает лицо Анны. И из тишины поплыли звуки “Аве Марии”. Последний протяжный, как бесконечность, звук. В зале благоговейная тишина. Аплодисментов нет. Только потом они послышались как легкий шелест». (Из воспоминаний архимандрита Виктора (Мамонтова).
АННА ГЕРМАН - "АВЕ МАРИЯ" - запись с живого концерта Анны Герман в Ленинграде. У рояля - Збигнев Вильк. Запись сделана 31 декабря 1979 года в ДК имени Капранова в Ленинграде. Записано звукорежиссером Станиславом Свитковским по просьбе Раисы Алексеевой (ныне монахини Екатерины):
«Я вспоминаю каждый её концерт, такого никогда больше не удавалось пережить. Сейчас я могу сравнить это чувство только с посещением храма. Трудно передать словами». (Из воспоминаний монахини Екатерины).
Род Анны Герман объединил в себе более чем 400-летнюю историю голландских и немецких переселенцев. Многие мужчины в роду со стороны отца Анны были проповедниками, по линии матери – глубоко верующие людьми, меннонитами. Страшные 30-ые годы не сломили веры семьи, не превратили её в формальную обрядовость. Ещё живя в Средней Азии, с наступлением ночи, бабушка с матерью и Анной занавешивали окна, выключали свет в доме и при зажжённой свече читали Евангелие и молились. В её детской вере было главное, что сохранила Анна на всю жизнь — надежда на милость Божию, на Его промыслительное попечение о каждом человеке.
«Она будто вобрала в себя всё самое лучшее от их рода. Она не приняла православной веры, теперь об этом можно только сожалеть, но она была православной по сути. Не по сути традиции, а по сути всей своей жизни, которая была исполнена любви ко всем и к каждому. И, видимо, она интуитивно чувствовала, где эта суть ближе. В последнюю нашу встречу она вдруг, переменив тему сказала: “Раечка! Как бы я хотела здесь жить”. Глаза её были полны слёз, но я не посмела тогда ни о чём спросить. Это было общение сердца к сердцу». (Из воспоминаний монахини Екатерины).
Вкусите и видите, яко благ Господь: блажен муж, иже уповает нань. Бойтеся Господа, вси святии его, яко несть лишения боящымся его. Богатии обнищаша и взалкаша: взыскающии же Господа не лишатся всякаго блага.
Ещё в период реабилитации, долгого мучительного восстановления Анна пишет книгу-воспоминания «Вернись в Сорренто?..» Можно только приблизительно представить, какие страдания, не говоря о неудобствах, ей приходилось терпеть. Пять месяцев «в гипсовой скорлупе», которая сдавливает грудную клетку, невозможность нормально дышать и есть, острые приступы боли и ещё многое другое, что можно себе представить, не имея специальных знаний. И вдруг, среди этого «ада» она пишет о ласковых улыбках врачей, добром заботливом персонале, оправдывает тех, кто был не так ласков и любезен. Радуется скупому пейзажу за окном. Радуется и благодарит всех. «Все были добры ко мне, на всех уровнях медицинской иерархии — начиная от врачей и кончая нянечками. Помню старшую медсестру, пани Басю — молодую маму маленькой Агнешки. Помню сестру Терезу, наделенную редким чувством юмора; Мариолу с ее всегда изысканной прической; Весю — маму маленького Кшиштофа, и других, чьих имен я не помню, но их родные фигурки в накрахмаленных халатиках как живые стоят у меня перед глазами». (Анна Герман, «Вернись в Сорренто?..»)
Стоит ли говорить, какой была душа этого человека. Стоит! Конечно, стоит! Именно об этой душе и хочется говорить: «Вкусите и видите, яко благ Господь». Нельзя объяснить это иначе, как верой в Бога. Никакими силами и стараниями не приобретает человек такой любви и такого смирения, но всё становится возможно, когда сердце открывается действию Божию. Как важно это понять. Понять, поверить и довериться. Тогда происходит чудо.
На Тя, Господи, уповах, да не постыжуся во век.
1977 год — эпоха атеизма и антирелигиозной пропаганды. Анна записывает свою новую песню «Так хочется жить». Незатейливый лёгкий мотив и её радостный голос слышит весь Союз благодаря трансляции с фестиваля "Голоса Друзей". Песня звучит на польском языке, нельзя понять слов… Но слова можно перевести, а в изображение на экране всмотреться повнимательнее.
АННА ГЕРМАН - "ТАК ХОЧЕТСЯ ЖИТЬ" (музыка и слова Кшиштоф Цвинар) - запись сделана в апреле 1977 года в концертной студии "Останкино" во время фестиваля "Голоса Друзей":
«Так хочется жить, как никогда раньше.
Не тлеть, но пламенем пылать!
Как огромный факел, как рвущийся поток,
Который гонит перед собою камни с гор.
Я не боюсь, иду навстречу
Одетым в маски лицам дней,
Огибая черноту смертельных ловушек
И судьбу, гибнущую в море крови».
На Анне нательный крест. Она не стыдится своего стремления, не скрывает своего шествия. Она идёт! Не отчаявшись, не согбенно склонившись под тяжестью своей ноши, но несет «легкое бремя» с надеждой и упованием.
Господь пасет мя, и ничтоже мя лишит.
«Анна была неизлечимо больна. Я стал получать из Варшавы от ее матери Ирмы грустные письма. “Как тяжело видеть страдание своего ребенка, — писала она, — если бы можно было все взять на себя”. Но так уж определено. Каждый человек несет свой крест и испивает свою чашу страданий. Страдание, если человек его принимает, не ропщет, проходит через него, завершается Радостью, Радостью неземной. Каждому человеку очень важно когда-нибудь оказаться, как Матерь Божия, у Креста. Там некуда уйти. Божия Матерь не мечется, не суетится. Так и человек, испивая чашу страданий до дна, наполняется неземным светом. Небо открылось Анне. Она лично встретилась с Богом в глубине своего страдания на одре болезни. Рак съедал её тело, оно уже отказывалось жить, а дух ликовал. Все её мысли были заняты Богом. Все житейское отступило перед вечностью”.
Последняя песнь Анны — молитва. Когда ей было физически очень тяжело, она садилась за рояль и пела псалмы и молитвы, мелодии к которым рождались в её душе. Недавно я получил от мужа Анны из Варшавы уникальную запись этих песнопений. “В них слышно больше, чем во всем ее творчестве”, — пишет Збигнев. Слушая последнее пение Анны, ощущаешь, как сказала Анастасия Ивановна Цветаева в одном из своих стихотворений, жажду ее души напиться бессмертия живой воды, а потом “из мрака тела — в дух, где тихо и светло”. Друг, посетивший Анну за два дня до ее смерти, свидетельствовал: “Я увидел человека очень больного, терпящего, но полного спокойствия и надежды. С такой Анной мы и простились”. (Из воспоминаний архимандрита Виктора (Мамонтова).
ОНА НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЛА ДЛЯ СЕБЯ
Прикасаясь к её судьбе, удивительным образом не ощущаешь ни мрака, ни отчаяния, в ней нет никакой пустоты. Всё наполнено теплом, светом и потрясающей верой. Она не была ни преподобной, ни мученицей в привычном для нас понимании, но тем и бесценен исключительный пример её жизни, её чаяний и надежд. Она ничего не делала для себя — всё только для людей и ради Бога, доверяла Ему безгранично и «не постыдилась вовек». Её «человеческая судьба» даёт и нам надежду, о которой она пела, которой жила всю жизнь.
«Дорогая моя Аничка! Я уже несколько раз должна была ехать (плыть) на тот берег, но этот скряга Харон без денег не хочет везти в своей лодке…в подземное царство Хадес. А откуда я ему возьму эту денюжку…когда я не работаю?! И еще долго полентяйничаю. Аничка, моя сестричка дорогая, не буду тебе писать, что со мной было – слишком грустно – но опять самая большая беда миновала, сердце с остановками, но двигается и я пишу тебе моё первое письмо. Хочу тебе сказать самое важное. Вчера я приняла крещение – это вера моей бабушки и я очень счастлива. Как мне хотелось бы посидеть рядом с тобой и всё рассказать!!... Вите скажи – я никому больше не могу писать – сил нет – ты уж скажи кому надо сама. Аничка, спасибо за подарки – всё чудесное – как раз… За окном чудесная весна, у нас сирень есть – но я уже очень давно лежу в больницах и теперь дома уже месяц – не встаю пока совсем, но всё это теперь неважно стало. Всё будет. Аничка, моя милая, моя дорогая, моё солнышко – поцелуй маму и всех всех от меня. Будь здорова и напиши мне, я очень жду. Целую тебя и обнимаю – мой Друг сердечный, очень жду – и так страшно соскучилась за тобой, Людмилой Ивановной и вашими сердцами… Твоя Аня. 24 мая, 1982. (Последнее письмо Анны Герман к Анне Качалиной за три месяца до смерти).
P.S.
Много лет назад, примерно в 1998 году в московском районе Матвеевское в читальном зале библиотеки "Семейный круг" я проводил первый в своей жизни вечер памяти Анны Герман. Это было самое начало пути, мне было около 16 лет. У портрета весь вечер стояла свеча, которую мы зажгли в память о Анне.
В конце вечера одна женщина подошла поближе к портрету и воскликнула: "Смотрите, свеча у портрета оплавилась в ангела!"
И действительно - воск оплавился не как обычно вниз, а - вверх. И образовал собой фигуру ангела со взмытыми к небу крылами и с огнем в сердце.
Это ли случайность?
Материал подготовил - Иван Ильичев-Волкановский
Перепечатка и использование фотографий - только с разрешения автора.