На Геннадия женщины летели, как бабочки на свечу. Был он не красавчик, не богач, а душа человек, как сказала одна из убивавшихся по нему женщин.
Его Бог поцеловал, как говорят про таких людей.
И еще это был хирург от Бога. Никого не зарезал. Спасал вообще безнадежных. Оперировать с ним было легко, все делал логично, быстро, без суеты, без волнения и нервов. Когда другие врачи во время операций потели, впадали в отчаяние, были готовы просто бросить скальпель, Геннадий мог еще и пошутить, он брал на себя все решения, все волнения. От больных не отходил, пока не был уверен, что опасности нет.
Геннадий был женат. Жена его обожала, он обожал ее и своих двух дочек.
Был он таким мужчиной, что не мог обидеть женщину.
Как им всем вместиться в одно сердце?
Медсестра Лилия, замужняя, кстати, просто голову потеряла из-за него. С мужем не разводилась, но Геннадия добивалась отчаянно. Вены себе резала не один раз, травилась. Все это делала так, чтобы ее успели спасти. Ее коллега говорила, что она сначала вызывала скорую, а потом уже резалась и травилась. Он же ее и спасал. Ближайший круг знал причину, но жена Геннадия и муж Лилии в этот круг не входили.
Были и другие женщины, стучавшиеся в дверцу души Геннадия. И у них вырастали крылья, и глаза сияли рядом с ним. Сияли глаза и у его жены, дочки рядом с ним щебетали без умолку. Как им всем вместиться в одно сердце?
Любовь к женатому до добра не доведет.
Одна из спасенных им, юная и прекрасная девушка Света, запала ему в душу. И он ушел из семьи. Пока он жил с ней, вокруг них бушевали нешуточные страсти. Лилия без конца падала в обмороки, еще 3-4 женщины строили козни девушке и ее родителям. Геннадий понял, что только усложнил жизнь Светы, понял, что не может оградить ее от нападок обиженных женщин. Прожили они полгода – и на радость жены и дочек Геннадий вернулся с подавленным и виноватым видом.
Девушка впала в жестокую депрессию, не вставала с постели, не ела, не пила, как будто не слышала, как плачет рядом с ней ее мама и всех и вся проклинает ее отец. Геннадию звонили, просили прийти, но он извинялся – и не приходил.
Когда никого не было дома, Света выбросилась из окна, со второго этажа. Она осталась жива, ее спасали другие врачи, так как у Геннадия впервые дрожали руки. Но девочка осталась инвалидом, прикованным к креслу.
Так не достанься же ты никому.
Сплетни гуляли уже за пределами ближнего круга. Обо всем узнала жена, и жизнь в семье для Геннадия стала невыносимой. Он начал пить, не мог оперировать, всеобщее обожание сменились осуждением и презрением.
И Геннадий свел счеты с жизнью. Он оставил прощальную записку, в которой просил всех простить его за всё, никого не винить в его смерти. Он сделал себе какой-то укол, без шансов на спасение.
Женщины рыдали и кричали у его гроба: "Гена, мой любимый, что же ты наделал!"
Вы осуждаете Геннадия за его женщин? Вам жалко его? Лилию? Свету? Родителей Светы? Жену с дочками? Поступок Геннадия – это слабость или сила?