Это случилось в январе 2001 года. Ночью я проснулась оттого, что сын стоит у моей кровати, навалившись на мои ноги. Ему на тот момент было три года, и он часто ночью просыпался и прибегал ко мне. И на этот раз я думала, что сын пришел, двигаю ногой — даю ему место поудобней забраться на кровать. Он не залезает на кровать, а продолжает стоять и давить на ноги. Я приподнимаю голову и в свете ночника вижу — стоит мой сын, в своей пижаме, но лицо у все сморщенное...
Мелькнула мысль — или не доспала, или переспала — такое уже мерещится. А он стоит у кровати и не двигается, только облокотился на ноги и давит телом на ноги.
Напротив кровати зеркало до пола, вижу на нём наши отражения: я на кровати, а ребенок стоит рядом, нога за ногу.
И тут он говорит таким жалобным скрипучим голосом: "Мамочка, возьми меня к себе"
Я отвечаю: «Лезь быстрее, холодно».
Он опять канючит: «Мамочка, возьми меня к себе».
Вдруг слышу вздох и причмокивание, смотрю — а там у себя, на своей кроватке, тихо сопит мое чадо. Такого животного страха я еще в жизни не испытывала.
А оно сильнее стало давить на ноги, медленно передвигается вдоль кровати к изголовью и продолжает скулить.
Я попыталась брыкаться ногами, но не тут-то было: оно навалилось на ноги и не давало пошевелиться.
Уткнувшись в подушку, я стала вспоминать молитвы, только помню: «Отче наш...» и все, провал в памяти, дальше слов не помню.
А это существо все ближе и ближе лицу. Давит телом и все одну и ту же фразу повторяет.
Одна только мысль в голове стучала — если умру от сердечного приступа, то что будет с моим сыном утром? Проснется, а тут холодный труп...
Все кончилось в один миг.
Оно исчезло, а я до утра пила валокордин. Утром обзвонила родственников и строго-настрого наказала, чтобы каждое утро звонили и интересовались, все ли в порядке...
