Грузия – удивительная страна. Страна, полная всяческих искушений. Солнце, гостеприимные жители, атмосфера радушной лени, разлитая по узким улочкам, площадям и зелёным скверам. Пьянящий запах роз и лаванды, неподражаемая музыка, знаменитое вино, великолепная кухня…
Главное же, Грузия – страна верующая. Надо привыкнуть к тому, что религия это не где-то там, а здесь и сейчас. Что тут на храмы крестятся не только пожилые люди, но и подростки и дети. Что Богородица, святой Георгий и святая равноапостольная Нина тут в каждом сердце.
СВЯЗИ России и Грузии – давние и весьма тесные, и огромные расстояния тому не помеха. Прежде, конечно, добираться до Закавказья и обратно было делом очень долгим и порою опасным. Но вот после заключения Георгиевского трактата 1783 года русские войска приступили к прокладке знаменитой Военно-Грузинской дороги, вступившей в строй в самом конце XVIII столетия. Когда же грузинские земли окончательно вошли в состав Российской империи (1802), этим путём следовали едва ли не все наши выдающиеся личности, кого судьба так или иначе заносила на Кавказ, – военачальники, дипломаты, ссыльные декабристы, учёные, поэты, художники, композиторы…
НАЧИНАЮЩАСЯ от Владикавказа двухсот восьмикилометровая дорога вознаграждает путешественников удивительнейшими видами: суровыми ущельями с отвесными скалами, роскошными долинами, шумными горными реками и водопадами, белоснежными вершинами гор, старинными сигнально-сторожевыми башнями, крепостями, средневековыми храмами. Чего стоит один только мрачно-величавый Дарьял с его бушующим «свирепым» Тереком! А красавец-великан Казбек, «страж Востока»! А за Крестовым перевалом – самой высокой точки дороги – открывается панорама зелёной Арагвинской долины. «Мгновенный переход от грозного Кавказа к миловидной Грузии восхитителен, - пишет Александр Сергеевич Пушкин в своём «Путешествии в Арзрум». – Воздух юга вдруг начинает повевать на путешественника. С высоты Гуд-горы открывается Кайшаурская долина с её обитаемыми скалами, с её садами, с её светлой Арагвой, извивающейся как серебряная лента, - и всё это в уменьшенном виде, на дне трёхвёрстной пропасти, по которой идёт опасная дорога».
Помимо Пушкина здесь в разные времена проезжали Александр Грибоедов, Михаил Лермонтов, Владимир Маяковский, живописцы Никанор Чернецов, Иван Айвазовский, Архип Куинджи, Руфин Судковский… Чернецовская картина «Дарьяльское ущелье» была нарисована специально для Пушкина и украшала кабинет петербургской квартиры поэта.
Шагали здесь в августе 1927 года на очередном этапе поиска бриллиантовых сокровищ и Остап Бендер с Ипполитом Матвеевичем Воробьяниновым - герои романа Ильи Ильфа и Евгения Петрова «Двенадцать стульев».
Миновав селения Квешети, Пасанаури, Ананури (где, кстати, отлично сохранился феодальный замок), Жинвали и небольшой городок Душети, путники приближаются к самой первой столице Грузии – Мцхете.
ТАК УЖ получилось, что этот город и его окрестности по-настоящему воспел только Лермонтов. Со школьной скамьи все мы помним начальные строки из его поэмы «Мцыри»:
Немного лет тому назад,
Там, где, сливаяся, шумят,
Обнявшись, будто две сестры,
Струи Арагвы и Куры,
Был монастырь. Из-за горы
И ныне видит пешеход
Столбы обрушенных ворот,
И башни, и церковный свод…
Почти со стопроцентной уверенностью можно сказать, что речь здесь идёт о монастыре Джвари («Крест»), воздвигнутом в VI столетии на высокой горе напротив Мцхеты. В языческие времена гора считалась священной, и здесь, по-видимому, стоял храм. После крещения Грузии святая Нина установила на этом месте первый крест, а впоследствии появился монастырский комплекс. Сейчас от него уцелел только храм и остатки башен.
Лермонтов, безусловно, поднимался на гору и осматривал Джвари, сделав его позже местом действия «Мцыри». Окрестный пейзаж он запечатлел также на картине «Кавказский вид с саклей»: развалины сторожевой башни, к которой лепится сакля с плоской крышей, за рекой – контуры храма.
Вообще, Джвари для Грузии – это то же самое, что для Египта пирамида Хеопса, культурный и экскурсионный объект номер один. Ну а с недавних пор у подножия храмовой горы высится бронзовый памятник нашему великому поэту.
СОБСТВЕННО Мцхета славится, прежде всего, грандиозным патриаршим собором во имя Двенадцати апостолов, но больше известным, как Светицховели. «Свети» по-грузински «столп», а «цховели» - «живой» или «чудотворный». Летопись данного места давнишняя и необычайно интересная.
Священное Предание Грузинской Православной Церкви гласит, что в числе римских воинов, присутствовавших при распятии Христа, был и иберийский (грузинский) еврей Элиоз. Ему-то и достался по жребию нешвенный хитон Господень, который, в отличие от другой его одежды (Честной Ризы), разделить на части было нельзя, иначе он просто расползся бы на нитки. По другой версии, Элиоз был купцом, находившимся тогда в Иерусалиме на праздновании иудейской Пасхи, а хитон он приобрёл у одного из легионеров. Так или иначе, возвратившись на родину, Элиоз подарил хитон своей сестре Сидонии, до которой уже дошли слухи о событиях в Палестине, о жизни, проповедях и мученической смерти на кресте пророка по имени Иисус. В благоговейном восторге Сидония облобызала святыню, прижала к груди и – скончалась. Так её и предали земле с полотном в руках.
На могиле впоследствии вырос ливанский кедр, которому здешние жители поклонялись. В IV веке рядом находился дворец царя, кедр же рос в его саду. Пришедшая в Грузию святая Нина девять месяцев провела в доме царского садовника, а потом, пожелав уединения, в подобии естественного шалаша из густых ежевичных зарослей. Там же имела она некие видения, каковые были ей истолкованы так: «Видение твоё означает, что этот сад превратится через тебя в сад возвеличивания Бога, которому принадлежит слава и ныне и присно и во веки веков».
Когда царь Мириан III решил креститься, то возник вопрос о постройке первого храма. «До приезда священников из Греции, после того, как царь и весь народ усердно встали на путь христианства, царь имел разговор со святой Нино. Верующий царь спросил святую Нино: «Где мне построить дом Богу?» А блаженная та ответила: «Где угодно будет разуму царей». А царь сказал: «Я люблю сию твою кущу ежевики и желаю там по разумению своему. Но нет, я не пощажу царский сад и высоту кедров, плодообилие листов и благоухание цветов, в нём построю храм моления для себя, который будет стоять вечно».
Кедр срубили, вытесали из него семь столпов (колонн) и стали устанавливать их в церкви. Седьмой же столп никак не поддавался, повиснув в воздухе. Святая Нина молилась всю ночь, и тогда столп «без прикосновения руки людской» встал над захоронением Сидонии и… замироточил. Этот сюжет довольно часто изображается в иконографии нашего времени. Образ грузинских святых и сам столп по центру можно найти почти в каждой церкви.
Изначальный мцхетский храм был совсем небольшим, спустя же примерно двести лет, при царе Вахтанге Горгасале, его заменили довольно крупной базиликой. Впоследствии она сильно обветшала, поэтому в начале XI века патриарх-католикос Мелхиседек принял решение о полной перестройке Светицховели. Тогда только-только начинался Золотой век Грузии, страна была объединена под скипетром Баграта III, возможности имелись, и храм Баграта в Кутаиси уже семь лет был как возведён.
Сооружение нового Светицховели шло с 1010 по 1029 год по проекту зодчего Константина Арсакидзе. Монументальное, богато украшенное рельефами здание – старший современник, к слову, Софийских соборов Киева и Новгорода – стало одним из шедевров средневековой грузинской архитектуры, главным храмом страны. Здесь долгие столетия короновали и хоронили царей, теперь же происходит интронизация патриарха.
Кстати, на северном фасаде помещён рельеф с изображением кисти руки, держащей чертёжный угольник, и надписью: «Рука раба Божьего Арсакидзе. Помяните». Говорят, такую экзекуцию над зодчим провели по царскому приказу, дабы никогда не смог он построить ничего подобного Светицховели. Легенда эта отражена в романе грузинского советского писателя Константина Гамсахурдиа «Десница великого мастера».
ДАВАТЕ же войдём через старинный портал внутрь собора. Главное внутри – тот самый Животворящий Столп, и находится он примерно в центре и чуть правее главного нефа. Над Столпом поставлена каменная сень, расписанная фресками. Фрески иллюстрируют историю Хитона Господня и самого Столпа. В основании одной из стен расположена небольшая ниша с дверцами, где было место для взятия истекавшего из Столпа мира. (Мироточение прекратилось в XVII веке после нашествия полчищ персидского шаха Аббаса I). «Нам грузины передавали ещё, что у них также находится зарытый плащ Господа в ризнице под одной из церквей. Никто не осмеливается достать его, чтобы посмотреть, ибо говорят, что огонь, сопровождаемый землетрясением, выходит из земли, наводя ужас, и сожигает всякого, кто пытается посмотреть на него, как это случалось уже много раз», - сообщает в своих записках о путешествии в Россию в 1654-1656 годах архидьякон Павел Алеппский, сын Антиохийского патриарха Макария.
Вокруг фресок существует некоторый ажиотаж, связанный с тем, что на них представлено нечто, напоминающее летающую тарелку. Если приглядеться, то видно, что внутри «медуз» находятся лица, так что, наверное, это луны с лицом и символическим сиянием. Но в соборе света мало, и лица различимы плохо. Потому действительно похоже на медуз.
Все остальные фрески Светицховели тоже поздние, примерно XV века, почти полностью отреставрированные.
Что ещё? Список с чудотворной иконы Божией Матери Цилканской. Фрагменты арок и опорных столбов эпохи Вахтанга Горгасала, ибо собор выстроен прямо на фундаменте прежней базилики. Часовня, копирующая иерусалимскую кувуклию Гроба Господня. Каменные купели IV века, в которых крестили царей. Ну и многочисленные надгробные плиты, главным образом, князей из рода Багратион-Мухранских.
Сохранились кроме того погребения патриарха Мелхиседека (выявлено археологами), Вахтанга Горгасала и двух последних грузинских монархов – Ираклия II и Георгия XII. После смерти великой царицы Тамары её тело также некоторое время покоилось здесь, но после было перенесено в Гелатский монастырь.
НА ДОЛЮ Мцхеты и Светицховели выпало немало потрясений. Ещё в 736 году город разрушила арабская армия Марвана ибн Мухаммеда, и он превратился в деревню, каковой и оставался вплоть до 1956-го. Собор несколько раз разоряли монголы и персы. Однако он возрождался и по-прежнему гордо стоял среди неказистой застройки. Вот что отмечал, например, в 1801 году русский генерал Тучков: «Это селение, как я пред сим сказал, не имеет ничего, кроме нескольких землянок, окружённых большою старинною каменною стеною с башнями, вновь строившегося и ещё неоконченного патриаршего дома в два этажа и древней весьма огромной церкви в греческом вкусе с готическими украшениями. Эта церковь построена из тёсаного гранита, смешанного в украшениях с разного цвета каменьями и мрамором».
Чрезвычайный интерес до сих пор представляют записки выдающегося русского общественного деятеля, поэта, искусствоведа, духовного писателя, «защитника Православия» Андрея Николаевича Муравьёва, совершившего в 1846-1847 годах поездку по православным святыням Грузии, а также по Армении.
Под конец своего путешествия ему через Тифлис нужно было поспешать в Мцхету, чтобы встретить там экзарха Грузии митрополита Исидора, который возвращался из поездки в дальнюю Ахалцихскую епархию, и присутствовать при его соборном служении на празднике Хитона Господня.
Муравьёву отвели келью внутри храмовой ограды, и гость сразу же пошёл в собор.
«Кончалась вечерня; как белые тени выходили из мрачной глубины его набожные грузинки в своих волнообразных покрывалах… Внутри святилища мелькали, как звёзды, проявляющиеся вечером на тверди небесной, одинокие свечи пред местными иконами.
Множество светильников, слитые вместе, горели на помосте перед тем столбом, под которым хранился Хитон Господень. У подножия столба лежали несколько усердных молитвенниц, белизною своих чадр умножая тут скопление света. И надобно ли было спрашивать, где заветная святыня храма? С благоговением поклонился я подножию священного столба».
Муравьёв подробно описал внешний и внутренний вид Светицховели, особенно же потряс его колоссальный лик Спасителя на горнем месте. Он виднелся из-за алтарной преграды, и в сравнении с ним все прочие лики казались второстепенными. Это впечатление видимо и было целью такого изображения. Образ носил в себе горькие следы опустошения диких лезгин, которые врывались в собор и намеренно целились из луков в очи Господни. Сколько наконечников стрел извлекли потом из фрески храмовые служители!
Сейчас Светицховели великолепно, повторим, отреставрирован и внесён в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО как самое большое здание из исторических памятников Грузии. Сюда, пожалуй, туристы отправляются из Тбилиси в первую очередь.
Подписывайтесь на канал. Ставьте лайк.