Рука девушки коснулась мха... И Эса перестала быть собой. Умереть, стать пищей для этой вечной зелени - что может быть прекраснее и восхитительнее? А мох прорастал сквозь кожу и мясо, впитывал кровь, забирал жизнь...
Живой ковер был приятно прохладным на ощупь. Почувствовав тепло ладони девушки, стебельки, побеги и усики стыдливо затрепетали и слегка отпрянули, но потом их смущение прошло, и они жадно потянулись к Эсе.
Молодая поросль защекотала ладонь и Эса вновь ощутила прохладу. А потом девушку охватило спокойствие и умиротворение. Тревоги и страх отступили, словно этот симбиотический организм признал ее и теперь приглашает ее Эсу стать частью него.
Достаточно просто лечь на пол и дать ему прорости сквозь себя, и, умерев, дать жизнь новым поколениям симбионтов, обретя в них вечную жизнь. Жизнь, которая будет наполнена запахами весны, теплом летних дождей, бархатным мраком осенних ночей и снежными снами зимы...
Эса уже почти забыла, кто она, чего хочет, зачем здесь и где это здесь...
А вот Лео, заметив происходящее, выругался - Роланду показалось, что таких конструкций он не слышал даже от пьянчуги Вильяма, бывшего матроса, а ныне завсегдатая дешевых кабачков - и бросился к девушке, схватил и резко рванул на себя, оттаскивая от жутковатого ковра.
Эса почувствовала резкую боль в ладони. Выступило несколько капелек крови - там, где настырный мох успел прорасти сквозь кожу. А потом все закончилось. Эса снова была в подземелье, рядом были Лео дель Собре, отец Роланд и пестрый ковер разнотравья.
- Какая же дрянь, - не сдержался маг. И со злости запустил в коврик с десяток огненных шариков.