2
Первый чудесный сбой был налицо: я сам. Поменявший тело и, скорее всего, возраст. Хорошо — не пол. Мне кажется, я бы с этим не справился.
Подробность этого чуда впечатляла. Загоревшие руки были покрыты выгоревшими на солнце волосками и шрамами давних порезов, кончики волос на бороде порыжели, у так называемой обуви были стоптаны пятки. Обувь была причудливая: что-то среднее между холстиной и войлоком обматывало ноги до коленей наподобие портянок и поверху было прихвачено кожаной тесьмой. Крепилась эта тесьма к подошве, которая была сделана из нескольких слоев толстой кожи. Как-то слишком подробно и натурально для иллюзии. Верхняя часть моего гардероба состояла из льняной груботканой безрукавки и мягкого войлока темного цвета, собственно, большого куска войлочной ткани с дыркой посредине. Одеваться это должно было через голову и перепоясываться довольно широким ремнем. Пряжка! Пряжка была причудливая. Причудлив был и способ замыкания — на конус, как у кронштейнов стандарта VESA, и материал — похоже, серебро. Но наиболее замечательным было то, что это был совсем не Китай, даже не штамповка. Это была искусная ручная работа, с первоначальным литьем и последующей доводкой, насколько я мог понять, всякими мелкими штихелями и чеканами. Одноглавый орел поднимался на миллиметр-два над поверхностью пряжки и, словно дразня меня, изображен был в мельчайших деталях. Хоть убей, неоткуда взять моей памяти эти детали! Я всегда смотрел на изображения орлов — как на орлов. А по изображению на пряжке можно было изучать анатомию его лап. Или ног? Почему у пернатых не лапы, а ноги? Ни ГУГЛа, ни Яндекса под рукой не было.
Мой гардероб, признаться, меня встревожил. Что это за рубище крепостного крестьянина? Что за онучи? Какой век на дворе, господа? Кто сказал, что это просто Испания? Это может быть и Индия накануне нашествия Тамерлана, закончившегося, если мне не изменяет память, тотальной резней в Дели и казнью ста тысяч пленных воинов. Какой вообще национальности мое вместилище?
Я внимательно ощупал лицо. Точно не негр, не монголоид — скулы не торчали, форма глаз привычная. Но тут же я внутренне съежился: австралийский абориген — вполне возможно. И нет необходимости подверстывать в мое чудо смещение еще и временного потока, которое здравому рассудку кажется абсурдным, невзирая на всякие многоумные объяснения физиков о горизонте событий на границах черных дыр. Я не помнил деталей облика коренных австралийцев, но патлатые, слегка курчавые волосы память легко воспроизводила. Есть ли в Австралии пальмы и кактусы? Вот тут полный ноль. Никогда Австралией не интересовался. Простое соображение, что, помимо Австралии, локация моя может быть в миллионе мест на земле, сняло напряжение. Не понимаю — почему: в этой мысли не было никакого позитива. Но проснуться именно австралийским аборигеном почему-то особенно не хотелось. Не политкорректно, но что делать?
Поскольку чувство мне ничего не подсказывало, я решил хоть как-то суммировать то, что однозначно следовало из того, что видел. Субтропики. Турция, Испания, в которых я был, — однозначно где-то эта полоса земного шарика. Но мог быть и Иран, и Сирия, и Дальний Восток, Флорида и Калифорния, наконец. Далее, субтропики есть и по ту сторону экватора, в Южном полушарии. А это куча мелких стран в Латинской Америке, Африка с Мадагаскаром, Индонезия и опять — северная часть Австралии должна попадать в субтропики. Или нет? В общем, с геопозиционированием неважно. Солнце высоко, но что мне могло подсказать его положение кроме того, что время года, скорее всего — лето? Оно слегка отклонено к горизонту, не строго в зените, значит, предположение о субтропиках верное. Однако про субтропики было понятно и без солнца. Я немного поразмышлял, можно ли определить Северное и Южное полушарие по положению солнца. Решил, что в южных субтропиках оно должно отклоняться от строгой вертикали не к югу, а к северу. Но это неточно. Как жить без ГУГЛа? И как определить в лесу, где север, а где юг? Я не птица, геомагнитных сенсоров у меня нет. В северном полушарии мох покрывает стволы деревьев с северной стороны, где холод и куда не проникают солнечные лучи. Но в Южном полушарии холод и дефицит ультрафиолета должны быть с юга. К тому же беглый осмотр близлежащих деревьев не показал никакой особой разницы между сторонами стволов. Все пальмы, дубы, сосны стояли сухие, здоровые, вкруговую прогретые солнцем.
Что еще? Лес чистый, прозрачный, почти без кустарника. Кактусы — на границе леса и поля. Трава невысокая, слабая, ей явно не хватает влаги. Пробивается из каменистой, укрытой хвойными иголками почвы. На склоне соседнего оврага почва с красноватым, ржавым оттенком.
Квест не решался. Никто не заготовил для меня подсказок.
Что еще? Еще я хотел пить.
Как властно простые потребности возвращают нас к реальности! К простому желанию тут же присоединилось соображение, что поиск воды — первейшая жизненная необходимость. Без нее я быстро отдам концы как в объективной реальности, так и в иллюзорной. Хотя последняя и чревата чудесами, но не факт, что они явятся вовремя и к месту.
У местности был какой-то наклон. Я осмотрелся: смогу ли я забраться на вершину какого-нибудь могучего дерева, чтобы разобраться в своей локации? Но деревья досадно перекрывали друг друга, а на опушке леса стояла только мелкая поросль, которая совсем не подходила на роль обзорной вышки.
Не я догадался, сам овраг подсказал мне, что идти надо вдоль него, в сторону понижающейся части. Общий наклон местности и углубляющееся дно оврага более или менее совпадали, значит, мысль была правильная.
Я поднялся, внутренне прислушиваясь к своему телу. Хорошо: крепкое, упругое, послушное тело. Только плечо ноет. Помнит ли оно тренажерные нагрузки и занятия дзюдо? Уверенности в отношении мышечной памяти у меня не появилось. Но тяжесть железа в оплаченном на год спортивном комплексе и изнурительную отработку приемов борьбы хорошо помнил я. Ничего, срастемся. Я сделал несколько движений торсом, разогревая поясницу, и только теперь заметил суму или торбу, которая была у меня за спиной. Видимо, она была под головой, когда я спал.