Как я уже писал раньше, на второй год жизни клуба "Платформа" нам поставили смотрящего. Инвесторы сделали генеральным директором одного из своих подчинённых, не отличавшихся особым пониманием или культурной осведомлённостью, зато рьяно вводящим свои странные правила и усердно контролирующим нашу работу.
Каждый день мы вели невидимую публике войну, отстаивая те или иные концерты, идеи, затеи. При этом публика со стороны не замечала нашего внутреннего напряжения.
У директора был помощник, который в их среде считался более понимающим по части искусства. И когда возникали совсем неразрешимые ситуации, директор обращался за советом к нему.
В какой-то момент работы я понял, что уже не справляюсь в одиночку и делать программу, и ее рекламировать. И уговорил директора взять на работу ПР-менеджера. Выбил какую-то ставку и стал искать подходящую кандидатуру.
Человек нашёлся быстро. Известный в музыкальной тусовке Петербурга журналист Кирилл Рейн, мой давний знакомый и частый посетитель "Платформы" с готовностью принял мое предложение. Оставалось только получить одобрение у Игоря (директора) и его помощника (Евгения).
С этой целью мы назначили собеседование. Я был крайне заинтересован в том, чтобы в клубе появился ещё один союзник. И не мог допустить, чтобы собеседование сорвалось. А к этому было множество предпосылок. Уж очень из разных миров были все участники встречи. Если я уже немного привык к Игорю, научился фильтровать его слова и вообще как-то объясняться с ним и находить компромиссы, то Кирилл наверняка был бы сражён с первых же секунд встречи.
И наоборот. Вряд ли бы Игорю сильно понравились и вид, и манеры, и мировоззрения Рейна.
В общем, несколько дней я готовил обе стороны. Заранее предупреждал о том, какие плюсы скрываются за каждым из собеседников.
И вот, наконец, встреча состоялась. Сразу же выяснилось, что о ПР у директора смутные представления. В его понимании новый сотрудник в основном должен был договариваться о печати всяких афишек и флайеров. И исходя из этого понимания, он сразу дал Рейну тестовое задание. Он велел своему помощнику показать его визитки. У Евгения они были в стиле того сообщества, к которому он себя причислял. На чёрной бумаге с серебряным выпуклым тиснением.
Я заметил, что Кирилл еле сдерживается, чтобы не съязвить. Но все-таки сдерживается. Чтобы не расхохотаться, он решил отвлечь себя тщательным выяснением всех деталей, - чего же именно хочет Игорь.
"Хочу такие же", - сказал директор: "Только у него серебрянные буквы, а мне золотые. Я же главный".
Рейн решил проявить инициативу. У Евгения были выпуклые буквы. "Игорь, может Вам лучше сделать текст впуклым?" - сжав зубы, чтобы не заржать, спросил Кирилл.
Эта идея Игорю понравилась. Он заметно оттаял и похвалил нового сотрудника за инициативу.
Я тоже расслабился. Казалось, дело было решено, и стороны пришли к соглашению.
Но в этот момент Рейн выдал финальную убийственную реплику.
Еще раз напомню. Визитки планировались на чёрном фоне золотом.
С предельной серьёзностью Рейн сказал: "У меня последний вопрос - кроме фамилии и инициалов надо ли добавить годы жизни и смерти?"
Занавес. Истерика. Директор краснеет. Помощник бледнеет. Я сползаю под стол, чтобы не смеяться в открытую. Рейн доволен по уши.
Парадоксально, но его все равно взяли на работу. Оценили, в общем, шутку. Но на ус намотали