Открыв дверь своей квартиры, Алина учуяла запах гари. Войдя, она спросила мужа:
- Миша, что опять сожгли?
Недовольный Миша выглянул из кухни, поздоровался с Ириной и ответил с укоризной:
- Яичницу жарю, надо же чем-то пообедать!
- А картошка с котлетами вас чем не устроила? – удивилась Алина.
- А где она? – спросили Миша и Даня хором.
- Вы что, записку не читали? – рассердилась Алина.- Я же написала, что обед в духовке, только разогреть!
- Ты видел записку? – спросил муж Даню.
Тот пожал плечами, не понимая, о чём вообще идёт речь. Потом в глазах его прояснилось, и он выдал версию:
- Клочки бумажек по кухне валялись, я их даже собрал и выбросил.
Тут все хором, не сговариваясь. Только с разной степенью озверелости рявкнули лишь одно слово: «Макс!»
С кухонного шкафа на холодильник спрыгнул упитанный рыжий кот, посмотрел на окружающих наглыми зелёными глазами и, сообразив, что кормить не будут, от души зевнул и прилег, свернувшись в пушистый клубок.
Алина рассмеялась, увидев удивленное лицо Ирины, и объяснила:
- Вы не удивляйтесь, у нас дома три кошки, вернее, кошка-то одна, а вот кота два . И вот у каждой животины свой объект потравы. Багира - самая старая, ей уже пятнадцать лет, она обожает грызть провода от электроприборов. Удивляюсь, как ей при таком хобби удалось прожить до столь преклонного возраста. Кузя, как только увидит веник без присмотра, тут же начинает его грызть. Наглотается мелких веточек, а потом его тошнит по разным углам. Мы его лечим, он страдает, но как только выздоравливает, всё повторяется сначала. А у Максика другая специализация – он бумажки рвёт. Сейчас ему три года, уже не так зверствует, а молодому ему коробки из-под торта на сутки не хватало. Заляжет в ней с комфортом и давай откусывать кусочки и плевать вокруг, пока одно донышко не останется. Я сама виновата, надо было записку магнитом к холодильнику прикрепить, а я оставила на столе, вот он с ней и расправился.
- Весело у вас, - вздохнув, сказала Ира.
- Это да, грех жаловаться, я уж забыла, когда скучала, хотя поскучать, порой, была бы не против.
Алина отправила Иру в ванную комнату, снабдив полотенцем и халатом, а сама поставила разогревать обед.
Есть сгоревшую яичницу никто не стал и её в два укуса проглотила Рита, выражая всем своим видом готовность продолжить банкет, но была отправлена на место. Однако, взвесив своим собачьим умом, что железо в хозяйском голосе не очень бренчало, тихонько устроилась под столом на кухне.
Обед прошёл почти спокойно, если не считать того, что Кузя выпросил у Ирины кусочек котлеты, и за него в партере разгорелась нешуточная битва, в которой участвовали все коты и Рита. Сопровождалось это шипением, визгом и подпрыгиваньем стола, после чего Ирина с испуганным видом впихнула в себя весь оставшийся обед, включая чай и печенье. После обеда мужчины убрались из кухни и занялись своими делами, а Алина с Ирой остались, чтобы поговорить. Алина излишним любопытством не страдала,
но ей до зарезу нужна была дополнительная информация, чтобы разобраться в этой истории. Несмотря на урезонивания Петрова и Иры, что она тут ни причём, у Алины была своя точка зрения на ситуацию. Она, что называется, уперлась, а если это происходило, то остановить её было трудно. Разговор с Ирой затянулся до позднего вечера. Сначала она говорила с трудом, несколько раз врывалась на слёзы, но потом разговорилась, и поведала Алине историю своей жизни и своей счастливой и горькой любви.