1218 год. Хорезм шах Мухаммед отходит после неудачного похода на Багдад. Проводники завели войско в узкие перевалы, повалил снег. Едва ли половина вернулась назад.
Музыка на дорожку
Авторитет повелителя пошатнулся, подданные шепчутся, палачи не успевают резать языки. Еще и с Севера приходят дурные (не совсем) вести.. Шайки степных разбойников нарушили границы Великого Хорезма! Идеальный повод для маленькой победоносной войны.
Мухаммед уже не опасался степи. Он знал, какие сильные и спаянные армии она способна выплескивать на оседлые земли. Но былое могущество в прошлом.
У каракитаев отвоеваны Отрар и Самарканд. После хорезмийских ударов государство мерзких язычников развалилось как гнилое яблоко. Теперь его терзают отряды какого-то степного владыки. И это хорошо!
Пусть негодяи сами истребляют друг друга.
Мухаммед ни за что не повел бы армию в степь, если бы не проклятый Багдадский поход. А может.. Может правы базарные дервиши, которым ломают хребты в подземельях.
Может обратив войско на Халифа, он Мухаммед Ала ад Дин сын Текеша покусился на Небо и теперь удача отвернулась навсегда.
Вздор! Где как не в бою воин испытывает счастье.
Прихватив вечно непокорного сына Джелаль ад Дина и 60 тыс. конного войска, Мухаммед отправился в степи.
В степях
Почуяв мертвый запах, заржали кони.
Накануне сотня разведчиков умчалась за горизонт. Вернулись быстро. Сотник доложил о вырезанном лагере. Тысячи людей, нападавшие не пощадили никого.
Кто это сделал? Шах приказал найти уцелевшего. Как ни странно один оказался жив. Назвался меркитом, рассказав о погибели своего народа под мечами неких монголов, ведомых сыном хана Темучина, Джучи и двумя бешеными псами по имени Субудай и Тогучар.
Занимать ум собачьими прозвищами не хотелось, раненого унесли. Что с ним стало дальше не ведает никто.
Гнетущее чувство спустилось на войско. Примолкли самые отчаянные весельчаки. Хорезмийцы старались скорее покинуть проклятое место, выкатываясь в Тургайскую долину, где в их ожидании уже выстраивались вражеские отряды.
Мухаммед согласился принять посланников. В этом не было необходимости, ему донесли - степняков мало! Не больше 20 тысяч. С ними можно и нужно покончить скорее, вернувшись в родной Самарканд под знаменем величия, на коне славы.
Посланник доставил слова Джучи, командующего монголами:
Его отец, Великий Владыка Востока уважает Владыку Запада и запрещает вступать в схватку с его храбрыми воинами.
В знак признательности, монголы готовы отдать всю добычу, взятую у меркитов, кара-китаев и 99 других народов, разбитых монгольским войском.
Ответ Хорезм шаха сохранился до наших дней
Для меня нет разницы между тобой и гюр-ханом и Кушлу-ханом, ибо все вы — сотоварищи в идолопоклонстве. Итак — война, в которой копья будут ломаться на куски, а мечи разбиваться вдребезги
Лицо посланника осталось непроницаемым, но от Мухаммеда не ускользнули веселые искорки в глазах. Эти люди не боялись! Эти люди хотели с ним драться!
Битва правых флангов
Не успел посланник доскакать до своих, как правый фланг монгольского войска пришел в движение. Тысяча за тысячей накатывалась на хорезмийцев. Ливень стрел выкашивал боевые порядки.
Сражение едва началось, но шах с ужасом обнаружил, что его левый фланг разбит. Многие беки обратили спины.
Мгновенье и монгольские всадники с гиканьем пробились в центр, где реяло Зеленое Знамя с которым Хорезм шахи не расставались в походах.
Ала ад Дин рос среди воинов и воспитывался в сражениях, но еще не видел, чтобы люди настолько умело действовали мечом и орудовали копьем.
На защиту повелителя бросались новые и новые сотни, выкашиваемые атакующими как снопы. Черные жнецы, черная жатва.
Еще немного и меч ислама, новый Искандер бесславно погибнет под копытами коней, неведомого доныне племени.
Отца спас Джелаль ад Дин. Опальный сын, ненавидимый собственной бабушкой и кипчакскими беками. Заочно осужденный, чья вина заключалась в туркменском происхождении матери.
Сын собрал в кулак 5 тысяч туркменских удальцов. Они отчаянно врезались в атакующих с правого фланга, ослабив натиск на центр хорезмийского войска.
То что произошло дальше нельзя называть битвой. Несколько часов монголы и мусульмане отчаянно резали друг друга. Никто не сдавался, никто не обращал внимания на вой раненых и предсмертное ржание коней.
К вечеру, в бой стали возвращаться отряды левого фланга, устыженные бегством. Натиск хорезмийцев рос, заставив степняков откатиться на позиции
Монголы отходили в боевом порядке, огрызаясь внезапными атаками под прикрытием ливня стрел. Только ночь остановила бойню. Ее итог летописцы подводят одинаково. Насави:
Так была предотвращена беда, был уплачен долг и была утолена жажда мести, и никто не знал, где победитель, а где побежденный, кто грабитель, а кто ограбленный
Наутро, стороны намеревались продолжить сражение.
Монголы развели множество костров. Но когда взошло солнце, вражеский лагерь оказался пуст. Осуществив разведку боем, противник ушел на Восток.
На поле осталось 20 тысяч хорезмийцев и уверенность Мухаммеда. Он не проиграл битвы, но больше не решился на полевое сражение с монголами, раз за разом принимая гибельные для себя и для страны решения.
Однако это уже совсем другая история.
Подписывайтесь на канал! Продолжение ЗДЕСЬ