Пока дело касалось его самого, Владимир Красное Солнышко долго колебался: сейчас сменить веру или подождать до понедельника… Насчёт простого люда никаких сомнений не было. Князь сказал креститься, значит крестятся все! «Если не придет кто завтра на реку – будь то богатый, или бедный, или нищий, или раб, – будет мне врагом», – передаёт его указ «Повесть временных лет».
Почему завтра? Потому что сегодня низвергаем поганых истуканов – Перуна и иже с ним. Тех самых, для которых тот же князь обустроил в столице шикарное капище.
Теперь деревянных Хорсов, Стрибогов и т.д. рубили на дрова и жгли, а Перуна, привязанного к конскому хвосту, протащили по городу, избивая палками, и скинули в Днепр. Как меланхолично заметил летописец: «Вчера ещё был чтим людьми, а сегодня поругаем».
Да это праздник какой-то!
У черноризца Нестора всё крещение Руси свелось к событиям двух дней 988 года в Киеве и выглядит вполне мирно, если не празднично. Разве что Перуна «оплакивали неверные». А сама идея отбросить прежнюю веру, словно стоптанные лапти, вызвала у народа, вы не поверите, ликование. Он так и пишет: «Пошли люди, ликуя и говоря: «Если бы не было это хорошим, не приняли бы этого князь наш и бояре».
Вы серьёзно? Это кто здесь ликует? Те самые язычники, которые терпеть не могли князя Ярополка, давшего слишком много воли христианам? Те, которые всего пять лет назад кидали жребий, кого из сограждан зарезать на жертвеннике?
Воля ваша, но мне сдаётся, что эта благостная картинка – продукт воображения Нестора. Равно как и описание крещения на Днепре (есть версия, что на Почайне), где «сошлось людей без числа... И была видна радость на небе и на земле по поводу стольких спасаемых душ».
То, что все горожане оказались с утра пораньше в Днепре «и стояли там одни до шеи, другие по грудь», пока «попы… совершали молитвы», – наверное, правда. Другой вопрос, добровольно они шли в воду, или их слегка подпихивали древками копий княжеские дружинники? Кстати, летописец вскользь заметил, что смирно вели себя не все – «взрослые бродили». Интересно, чего им на месте не стоялось? Может быть, искали возможность незаметно удрать с мероприятия?..
Огнём и мечом
Крещением киевлян руководил сам Владимир, а в Новгород отправился Добрыня, его родной дядя, советник, а заодно – княжеский посадник в северной столице. Не так давно он самолично, как отметил летописец, «поставил кумира над рекою Волховом». А теперь прибыл, чтобы разнести этого же кумира вдребезги. Вот только новгородцы оказались не столь сговорчивы, как киевляне.
Нестор о кровавой замятне в Новгороде умолчал. Зато Иоакимовская летопись поведала во всех мрачных подробностях. Надо заметить, что её достоверность вызывает большие сомнения у многих историков, но вот конкретно этот эпизод похож на правду. Для обычной «страшилки» в нём маловато ужасов и слишком много мелких деталей.
Что же там произошло? Если вкратце, то новгородское вече решило не пускать Добрыню в город. Народ подзуживали главный волхв Богомил Соловей и тысяцкий Угоняй, который «ездя всюду, вопил: «Лучше нам помрети, неже боги наша дати на поругание». Мятежники развалили мост через реку и направили на противников пару камнемётных машин. Пока Добрыня пытался вести мирные переговоры, нехристи разграбили его дом, стоявший на «их» берегу, «избиша» (убили) жену и ещё несколько родичей. Тем временем соратник Добрыни, тысяцкий Путята, и 500 бойцов из Суздаля (там, видимо, крещение прошло без эксцессов) форсировали реку, высадились в тылу у бунтовщиков и взяли в плен крикуна Угоняя. Но тут новгородцы всей массой навалились на отряд Путяты, «и бысть междо ими сеча зла». Подоспевшие бойцы Добрыни начали поджигать дома на берегу Волхова. Новгородцы, побросав мечи и топоры, побежали тушить пожар. На этом смуте и конец пришёл.
По приказу Добрыни деревянных кумиров сожгли, а каменных разбили на кусочки; горожан погнали креститься. «Многие пошли к реке сами собою, а кто не хотел, тех воины тащили».
А теперь самое интересное. Оказывается, Новгород не был совсем уж языческим. Во время ночного боя часть мятежников «разметали церковь Преображения господня и начали грабить домы христиан». Больше того, немало горожан, пытаясь избежать насильственного крещения, уверяли, что они уже христиане! Даже нательные крестики показывали.
То есть, в Новгороде мирно (или не очень мирно) уживались язычники и христиане. Выходит, мятеж был поднят в защиту идолов, но вовсе не против христианской веры. Просто вольнолюбивые новгородцы не любили, когда их к чему-то принуждали.
Тем не менее, Новгород крестился полностью. А на память потомкам осталась поговорка: «Путята крестил мечом, а Добрыня – огнём».
Впрочем, это была отнюдь не окончательная победа православия на Руси. Язычество ещё долго, кое-где веками, сопротивлялось, огрызалось и пыталось вернуть прежний уклад. Но тщетно.
И знаете, лично я благодарен князю Владимиру за его выбор. Даже самые заядлые атеисты, думаю, не станут отрицать огромное влияние, оказанное православием на культуру, традиции и мораль русского народа. Влияние такое всепроникающее, что по сей день множество наших сограждан пусть и не ходят в церковь, но всё равно относят себя к числу православных. Не по формальному признаку, а просто по духовному родству.
Автор не считает своё мнение единственно верным и никому его не навязывает.