Схватили не того, били электрическими разрядами и не захотели предоставить переводчика – в чём особенности «поселкового» следствия
Вот уже более полутора лет гражданин А., житель Уссурийска, армянин по национальности, пытается отстоять своё честное имя и право на свободу. И, конечно, ему есть, что терять – в свои 58 лет его обвиняют в групповом наркопреступлении, в результате чего можно получить довольно внушительный вполне реальный тюремный срок: санкция статьи от 15 лишения свободы и выше. При этом вся история гражданина А. вполне укладывается в рамки концепции «оказался не в том месте не в то время».
«Это твоё! Бери на себя!»
11 октября 2018 г. А. гостил у своего знакомого Г. Обоих связывало давнее общение на фоне «землячества» – оба товарища были выходцами из Армении. Оба они свыше 20 лет проживают в Приморье. Частые визиты А. в Хорольский район объяснялись очень просто – он там открыл магазин детских товаров, однако, бизнес в районе не пошёл. Через несколько месяцев магазин пришлось закрыть, а остатки товара сбывать в селе Луговое. Вот периодически и случались посиделки А. и Г. 11 октября 2018 г. в ходе очередных посиделок, в дом, где общались два земляка, ворвались несколько людей в камуфляже с оружие: «Всем лежать! Руки за голову!» Сначала А. вообще не понял, что это полиция. Тем более, что в процессе задержания ему зачем-то до бесконечности выламывали руки. Затем А. и Г. перевезли в какой-то сарай, где указали на какие-то мешки: «Это твоё! Твоя наркота! Бери на себя!» Все это А. вообще не понимал, что происходит: какой барак? Какая наркота? Уже в сарае А. получил от сотрудника полиции несколько электрических разрядов – тот зачем-то применял электрошокер к уже задержанному и безопасному человеку. В своих жалобах в Следственный комитет и прокуратуру А. потом объяснял: удар электрошокера был такой силы, что у него едва не остановилось сердце.
А поскольку происходило всё это ещё и в ночное время, А. так и не понял, в чём его обвиняли. И только утром следующего дня ему стало понятно: его самого, его земляка Г. и знакомую девушку Ольгу и еще двух каких-то парней обвиняют в том, что он впятером якобы изготовили свыше полутора литров гашишного масла и пытались кому-то сбыть… 12 октября 2018 г. решением суда А. был арестован, так и не получив статус обвиняемого. Обвинение ему было предъявлено только 23 ноября – спустя полтора месяца. Вот тут-то А. и начал понимать, что просто оказался не в то время и не в том месте…
Сшили из «лоскутов»
Параллельно стала выясняться ещё одна неприятности: адрес, в котором нашли наркотики, является местом проживания дочки Г. Ещё двое фигурантов дела, воспользовавшись статьёй 51 Конституции РФ, не давали показаний и вину не признавали – и тоже оказались под стражей. Однако, в 2019 году изменили показания, вину признали и вышли из СИЗО. Вопрос – надолго ли? Правда, оба этих персонажа и раньше попадали в поле зрения местной полиции и уже имели проблемы с законом – соответственно, можно предполагать, что находились в определённой «зависимости» от правоохранительных органов Хорольского района.
Уголовное дело №11801050020000482 в следственном отделе ОМВД по Хорольскому району получилось довольно «сложносочинённым»: по версии оперативников и следователей (за время следствия даже была сформирована следственная группа, вопрос только – сколько следователей из этой группы работало, сколько – числилось – Прим. Авт.), в Хорольском районе работала группа, направленная на сбыт наркотиков каннабисной (то есть, конопляной) группы – двое (А. и Г.) организовали эту группу, девушка (падчерица Г.) Ольга якобы сообщала о том, где находятся посты полиции, а ещё двое граждан должны были сбывать зелье. Факт лишь в том, что ни одного случая сбыта так и не было зафиксировано. Удивляет и некоторая наивность, с которой сотрудники оперативники и следователи должны были столкнуться при расследовании: по их версии, группа с марта по октябрь 2018 г. заготовила коноплю и переработала её в гашишное масло. Беда лишь в том, что в марте (да и в апреле и в мае тоже) конопля не растёт и, соответственно, не цветёт. В марте (объективно) нет «сырой» конопли, из которой можно изготовить гашишное масло.
Не сошлось и ещё кое-что. К делу приложены аудиофайлы переговоров Г. с Ольгой 11 октября 2018 г. (это результаты оперативно-розыскных мероприятий), где последняя сообщает ему о месте нахождения постов ДПС. Объяснить это достаточно просто: Ольга уведомляла Г. о том, где находится ГАИ, по причине более банальной – чтобы тот, после своих «гуляний», не попался бы гаишникам за рулём в нетрезвом виде. Однако, всё это легко трансформировалось в то, что Ольга С. «корректировала огонь» – то есть, указывала членам «организованной группы», куда перевозить наркоту. Проще говоря, результаты ОРМ доказывают совсем иное – за что, конечно, можно лишиться водительского удостоверения, – что один человек говорит другому, куда не нужно ездить, чтобы не попасться ГАИ. Но это – «административка». В записи нет ни слова про наркотики – ни прямо, ни в «зашифрованном» виде. Но вот предположения оперативников начинают «обрастать плотью» уже в виде следственных материалов, постепенно превращаясь в доказательства для суда. Прекрасная схема. Предположения, правда, согласно УПК РФ не могут быть положены в основу обвинения, но Хорольский район – далеко, и правосудие тут своё, местное, не до всяких там «уточнённых деталей».
Если уж говорить о процессуальных нарушениях в деле № №11801050020000482, то тут и их достаточное количество. В смысле, достаточное для полного прекращения дела. Например, уроженец другой страны, говорящий на языке той страны, где родился, имеет право на переводчика. Так написано в УПК РФ. Однако, видимо, в Хорольском отделе полиции свой УПК, раз уж на протяжении полутора лет переводчика для А. не предоставляют. Мотивируют просто: давно живёт в России, здесь занимается бизнесом, со всеми общается на русском, даже водительское удостоверение получил. Следователь (как и его руководство в СУ УМВД по Приморскому краю) предполагает, что А. знает русский язык настолько хорошо, что понимает все правовые нюансы правоохранительных документов, составленных «неживым» канцелярским языком? К тому же, раз у обвиняемого есть право на переводчика – он имеет право им воспользоваться. Уж не в «сельском» отделе полиции отменять Уголовно-процессуальный кодекс РФ, или вольно трактовать УПК РФ, исходя из сиюминутных, соображений. Все полтора года А. получает сплошные отказы. Кстати, прокуратура Хорольского района тоже не видит нарушений в том, что армянину, учившемуся в армянской школе и в армянском техникуме, не предоставлен переводчик с армянского языка! Можно предположить, что УПК в Хорольском районе – свой, хорольский?
Первое слово – дороже второго?
Кстати, а построено всё уголовное дело на первичных показаниях Ольги С. А дело было так. Ольгу задержали месяц спустя – 15 ноября 2018 г. Видимо, полиции не хватало показаний и сотрудники ОМВД решили, что она – «слабое звено», поскольку все фигуранты по делу, пользуясь статьёй 51 Конституции РФ, никаких показаний не давали. Когда Ольгу задержали, ей был предложен… случайно находящийся адвокат К. из Владивостока. И ничего, что между Владивостоком и Хоролём – 170 км. И что адвокат «случайно» не может оказаться на другой территории, если его, конечно, не пригласил сам клиент или родственники клиентов. Адвокат К. убедил Ольгу С. полностью признать вину в соучастии, группы, иначе, мол, хуже будет, возьмут под стражу. Когда спустя несколько часов приехал уже другой адвокат – дело было сделано: нужные показания против А. и Г. уже были получены. И хотя Ольга, спохватившись, отказалась от того, в чём её убедил первый адвокат, именно эти показания до сих пор и являются основой для всего уголовного дела. Ну, а судьи, понятно, как рассуждают: «когда человека сразу задержали – вот «по горячему» он не врёт!». Ольга объясняет своё согласие с версией полиции и адвоката К., тем, что хотела скорее вернуться к грудному ребенку, чьи душераздирающие крики она слышала на улице возле отдела полиции. Впоследствии Ольга С. даже написала на адвоката К. жалобу в Адвокатскую палату Приморского края (АППК), но никакого наказания он не понёс. По случайному совпадению, этот адвокат К. официально входил в состав одного из общественных советов полиции в Приморье. А теперь, из-за того, что «первое слово – дороже второго», тот же А. просидел в СИЗО полтора года… Вот такая у нас нынче в ходе «доказательственная база». Оценку делу №11801050020000482, по мнению нашей редакции, должна давать прокуратура Приморского края. Потому что очень похоже на то, что «группу» создали только для того, чтобы отчитаться за раскрытое «громкое» наркотическое дело…
Продолжение следует…