Мантхара вновь выносит мозг своей госпоже. Все плохо, просто ужас! Дашаратха вновь с Каушальей. А кто виноват? Рама виноват! Он обнимался с прачечником! Он помирил родителей, подорвав позиции Кайкейи в жизни царя! Пора заворачиваться в простыню и тихо ползти на место сожжений!
Кайкейи пытается осаживать служанку и отговариваться долгом праведной жены, которая должна радоваться миру в семье, но эти речи все больше выглядят самоуговорами. В конце концов она на служанке и срывает наболевшее, пригрозив ее выгнать.
Митхила. Работающие в поле люди внезапно видят вооруженного брахмана на коне, мчащегося в облаках пыли. Узнав знаменитого Парашураму, земледельцы приходят в ужас, предвидя опасность для своего царя. Так Джанака все-таки кшатрий? Надо же, а я была уверена, что он брахман... В город немедля бежит гонец, звучит набат, гарнизон поднимают по тревоге. Сита вспоминает слова Шатананды и бросается в храм за луком Шивы. Она намерена защищать отца!
Айодхья. Приезжает брат Кайкейи, пока не пойму, как его зовут. Принц передает благопожелания от своего отца и приводит в подарок белых и вороных скакунов, а еще он намерен напомнить Дашаратхе о некоем обещании. Речь об условии брака царя с Кайкейи. Дашаратха отвечает, что ничего не обещал, он же царь династии Рагху, и если б обещал -- так точно помнил бы. Принц настаивает, что обещание было. Дашаратха продолжает отпираться. Во избежание конфликта разговор заканчивают, и принц отправляется поприветствовать сестру.
Кайкейи упражняется с оружием: показывает принцам приемы фехтования, гоняя их, как сержант. Больше всего достается Бхарате. В этот момент и появляется кекайский принц. Он отсылает племянников разбирать привезенные подарки и вызывает сестру на разговор, сетуя на падение нравов династии Рагху -- ее представители перестали выполнять обещания, и кто, сам махарадж! Кайкейи удивлена, она тоже не помнит, о чем речь.
Митхила. Вышедший на ступени дворца Джанака приказывает всем успокоиться и открыть ворота: если Парашурама приехал за его жизнью, армия с ним все равно не справится. Солдат -- в казармы, прочих -- от греха подальше, и пусть царица приготовиться приветствовать гостя со всем почетом: надо же узнать, что ему надо. В итоге царь встречает Парашураму в гордом одиночестве. Тот эффектно спешивается. На благостного старца в белом, которого мы наблюдали в "Махабхарате" Тэвари, не похож совершенно: в леопардовой шкуре, с шиваитской трипундрой, со своим знаменитым топором -- дикий, но симпатишный :)
Царь без страха идет навстречу, вежливо здоровается, кланяется, получает в ответ: "Всех Благ!". Парашурама замечает, что видит перед собой единственного на все арийские земли праведного царя, не вызывающего желания убить на месте. А сюда он приехал поклониться святыне -- Луку Шивы. Царь и высокий гость направляются в храм...
...И видят Ситу с натянутым луком, который вдвое больше нее. Девочка заявляет, что не позволит причинить вред отцу. Царь в шоке, его прибежавшее семейство -- в ужасе. Спокоен и безмятежен один Парашурама, созерцающий за спиной девочки силуэт Богини с разнообразным оружием во множестве рук. Он заверяет, что не намерен причинять никому вред, а отец Ситы -- великий и праведный царь, никогда не использовавший свое положение для достижения личного блага. Успокоенная Сита укладывает лук на место и подходит под благословение. Конфликт исчерпан.
Отправив из храма Ситу с сестрами и оставшись наедине с ее родителями, Парашурама молится Шиве, а затем снимает с лука тетиву. Он объясняет царю, что таким образом будет узнан будущий супруг принцессы: тот кто сможет натянуть лук Шивы, станет ее избранником. Это будет тот, кто был ее мужем во всех ее прошлых жизнях. Благословив царскую чету, Парашурама уезжает.
А вот в Айодхье неприятности наоборот, назревают. Кайкейи приходит к мужу и спрашивает, почему он не сказал ей об обещании, данном ее отцу: сделать ее сына наследником престола. Дашаратха клянет Юдхаджита (так зовут брата Кайкейи) и бросается предъявлять ему претензии.
Тот сидит за трапезой в окружении цариц и служанок, и вполне доволен приемом. Ворвавшийся Дашаратха выставляет всех и напускается на родственника: "Зачем ты ей сказал?!". Юдхаджит напоминает об обещании. Царь возражает, что с его стороны тоже были условия, которые остались не выполнены. К тому же -- по традиции клана Рагху трон наследует старший сын. И вообще, царь здесь он, и ему решать, кто станет его наследником. Ясное дело, аппетит у Юдхаджита безнадежно испорчен. Родичи расстаются, недовольные друг другом.
Вечером царь приходит к Кайкейи, мучающейся размышлениями о словах брата. Оба на нервах и осыпают друг друга упреками. Вырисовывается ситуация: отчаявшись иметь сына от Каушальи, Дашаратха пообещал царю Ашвапати сделать наследником сына от Кайкейи, но младшая царица вообще не рожала детей, пока муж Шанты не провел ягью. Только после этого родились принцы, причем первым -- сын Каушальи Рама. Так что, как считает царь, в рождении Бхараты нет никакой заслуги Кайкейи, это скорее заслуга Шанты, и нет причин нарушать при наследовании порядок старшинства.
Звучат эти обвинения весьма некрасиво. Кайкейи резонно отвечает, что не рожала не только она: все жены царя до ягьи не рожали, все были в равном положении, так что винить тут надо самого Дашаратху -- это он был бесплоден. А Кайкейи любила мужа и всегда старалась быть ему идеальной женой, и зачем, чтобы ей теперь заявляли, что от нее никакого проку? И слава Богам, что Каушалья и Сумитра не слышали слов мужа, им было бы так же больно.
В конце концов Дашаратха уходит разгневанный, повторив, что только Рама -- лучший из его сыновей! -- станет его наследником. Над Айодхьей бушует гроза...
Продолжение следует...