Когда я пыталась познакомиться с хорошим мужчиной через интернет, среди приличных людей попадались различные неожиданности, по другому и не назовешь.
Хайль фюрер, тебе понравится! Мы списались на сайте знакомств, я обычно не затягивала переписку, фотографии приличные, юрист, холост, поговорили на общие темы и в целом мне показалось, что нормальный адекватный человек.
Встретились в уютной кофейне с шоколадным названием, он был опрятен, рубашка-брюки, выбрит до блеска, с легким налетом приятного парфюма. Сначала беседа шла о жизни, о путешествиях, об экзотических странах, перешли на книги...
"А знаешь, какая самая сильная книга?" - спросил мой новый друг. Я поинтересовалась, какая же, игриво позвякивая ложечкой и почти флиртуя. "Майн кампф" - рявкнул он, и, ожидая какого-то эффекта, наклонился вперед и уставился на меня.
Я ничего не поняла, и зависла среди разорванных шаблонов, стереотипных ассоциаций и черно-белых военых фильмов.
Выдержав стильную паузу, мой новый друг знакомый доверительно поделился планами: "Понимаешь, я очень уважаю фюрера... это был гениальный человек! У меня дома пять его портретов и я собираюсь завести шестой!.. Вообще я немного садист, а когда ты попадешь ко мне домой... А ты ПОПАДЕШЬ КО МНЕ ДОМОЙ, ты увидишь мою коллекцию ремней с настоящими, понимаешь, подлинными пряжками вермахта и ЭсЭс!..". Кажется, он потерял связь со мной, глядя на меня, он смотрел куда-то вдаль, в наше совместное глянцево-арийское будущее, с усатыми портретами, сияющими пряжками и крепкими карапузами арийской масти, что бы это ни значило.
Мне не было страшно, вокруг были люди, уютные лампы, просто дико это было слышать в 21 веке, от образованного человека, юриста, знавшего историю не по школьному учебнику, а глубже. Его преданный фанатизм ужасал своей твердолобостью и монументальностью идеи, которая была негибка, не терпела коррекции и была абсолютно нежизнеспособна.
Он еще что-то рассказывал о том, как должна строиться правильная здоровая семья, о жене с прической к приходу мужа, о дрессированных детях, строящихся по росту при виде отца... Я дотерпела чай, попросила счет и откланялась, отказавшись от сопровождения до метро. Он еще звонил, звал в Египет и мы душевно поболтали. Я оправдывалась, что между нами не проскочило искры, а он доказывал, что отношения должны строиться на здравом смысле и доверии, я блеяла что-то вроде неготовности идти за разумом и верой в мечты.
Не знаю, как сложилась его жизнь дальше. Он не потерял мой телефон и позвонил через год, рассказать, что выиграл какой-то важный процесс и приглашал отметить, но я отказалась, сославшись на обстоятельства.
Так что политические пристрастия могут быть пострашнее религиозных, фанатизм, он такой... пламенный.