Вакцина вряд ли будет создана в обозримом будущем по той причине, что у COVID-19 много странностей, он мутирует, рекомбинирует, такой заразы просто еще не было на нашем жизненном веку. Но президент Путин поверил нашим российским вирусологам, которые говорили, что вакцина уже практически готова, дело на мази, только надо дать им еще денег, поправить законодательство, чтобы можно было побыстрее получить лицензию.
Я прекрасно понимаю, что ученый – это такой человек, который разговаривает напрямую с Творцом и никогда не должен идти на сделку с научной истиной. Но жизнь такова, что когда перед ученым, а особенно директором института, оказывается руководитель, который может открыть финансовые кингстоны, то трудно не пообещать какие-то золотые горы, не начать втирать очки.
Я встречал много ученых, которые предлагали чудодейственные вакцины. Была нашумевшая история с онкологическим аппаратом под названием «Катран», который делали энтузиасты из черноморской акулы, которая так и называется, кстати. И серьезные онкологи, которые сомневались в том, что этот аппарат настолько чудодейственен, выглядели ретроградами и мракобесами, но в итоге они оказались правы.
Несколько дней назад президент Российской академии наук Александр Сергеев с горечью признался, что реформа Академии наук довела ее до такого состояния, что у нее теперь нет организационного ресурса, для того чтобы, поставить академиков под ружье и создать цельный план работы против COVID-19. Нельзя не верить главе Российской академии наук.
Но когда руководитель института оказывается перед лицом президента, перед возможностью получить деньги, он начинает обещать золотые горы. Мы знаем по истории нашей отечественной науки, что такие случаи неоднократно бывали. Всем памятен Трофим Лысенко, который в полуголодной стране в 1930–1950-е гг. обещал невиданные урожаи, в итоге загнал нашу генетику, которая была на передовых рубежах так, что мы даже не участвуем во всемирной программе «Геном человека». Я очень боюсь, что нужда в быстром успехе может привести к появлению каких-то шарлатанов от вирусологии, это было бы самым большим наказанием, даже бо́льшим, чем сама пандемия, потому что результаты могут сказываться многие и многие десятилетия.
Вообще, российская школа вирусологии является одной из лучших. Но, к сожалению, практика жизни последних десятилетий привела к тотальному сокращению расходов на вирусологию, на врачей-инфекционистов. Это понятно, потому что здравоохранение неумолимо во всем мире, не только у нас, разделяется на две части – медицину для богатых, которая помогает поддерживать высокий уровень жизни и ее продолжительность, и медицину для бедных со всеми этими убогими ОМС. Поскольку инфекционные заболевания являются следствием скученности и бедности, то при таком подходе неизбежно во всех странах мира, где много богатых, как и в России, происходит сокращение расходов на эпидемические и инфекционные проблемы. Презрительное отношение власти к носителям инфекционной заразы, то есть, к бедным людям, перекочевало и на вирусологию, что привело ее в незавидное положение. Мы утратили мировые позиции. Но и во всем мире вирусология откатилась. Бессилие перед китайским коронавирусом об этом говорит.
В Соединенных Штатах статистику обнародовали, что бо́льшая часть заболевших – это черное население. И мэра Чикаго спрашивали .что это за странная история, почему у нас в основном болеют либо выходцы из Латинской Америки, либо темнокожие, и она не нашлась, что ответить, хотя ответ на поверхности – это самые бедные.
Еще Николай Васильевич Гоголь говорил: «Человек простой, что с него взять? Если умрет, так и умрет, а если выздоровеет, ну так и выздоровеет». Да, все это так, на самом деле инфекционные заболевания и эпидемии поражают прежде всего бедные слои населения.
