Георгий А. КАЮРОВ
Как-то много лет назад мне довелось общаться с инженерами-конструкторами, которые работали на Байконуре. Это умнейшие и интереснейшие люди.
Их небольшая группа прибыла на отдых к нам на Кубань. На пляже мы и познакомились. Я, мальчишка, слушал их с открытым ртом и широко раскрытыми глазами. Запомнилось многое, но одна из деталей всплыла в памяти на днях.
Деталь вот какая: инженеры-конструкторы, которые разрабатывают вооружение, половину времени тратят на то, чтобы упростить пользование этим вооружением. До уровня — нажал на кнопку, не задумываясь, и всё.
Тогда я удивился, но разъяснение последовало мгновенно и в том же шутливом формате, как всё о чём говорили эти космические, для меня, люди:
«А ты думаешь в армию идут золотые медалисты? Скорее наоборот, все кто не пригодился в жизни. Поэтому большую половину времени, отведённого на изготовление одного изделия, мы и ломаем головы, как упростить управление, чтобы кто-то из них не пальнул по своим, или чего доброго не запустил ракету в собственный дом».
К чему это вспомнилось?
Года три назад моя приятельница подбивала меня принять участие в литературном конкурсе, которым заправляют вояки. Я отказался сразу. Из соображений простых — где литература и где вояки?
В прошлом году снова она стала настаивать, мол, ты должен, только твой рассказ «Краб» заслуживает две премии, а то и все премии, а у тебя целый цикл прекрасных рассказов о ветеранах. А тут ещё отзывы в Интернете посыпались подогревающие моё самолюбие. В общем, я сдался и подготовил цикл рассказов и увесистый пакет к нему документов.
Правды ради, мой приятель усомнился, мол, год юбилейный, обязательно блатных будет много, зря влез всё равно блатным дадут премию.
Но, было поздно, я всё сдал в комиссию.
И какое было моё удивление, когда я обнаружил мой цикл рассказов в семёрке, отобранных государственной комиссией для рассмотрения на номинирование премией!!! Сразу подумалось — неужели байки об одной извилине у военных, и то оставленной фуражкой, останутся только в анекдотах? (Не хочу называть название премии). У нас по школе бродят вояки, я даже не удержался и одному похвастался:
— Похоже, в армии появились умные люди! Мой цикл рассказов о Великой отечественной войне отобран на премию.
— Всякие в армии есть, — парировал он в ответ.
И вот, на днях узнаю, отобраны из семи книг — информационный ресурс в Интернете и документалистика в двух томах.
Не удержался и вчера звоню одному высокопоставленному чиновнику (вояке-генералу).
— У вас же премия литературная? — после короткого разговора о семьях, детях и здоровье, задаю ему вопрос на больную тему.
— И искусства, — отвечает он.
— Какое же имеет отношение к литературе или искусству информационный интернет-ресурс? — я отказываюсь понимать.
— Не переживай, победит, скорее всего двухтомник документалистики о военачальниках, — успокаивает он меня.
— Кому под силу издать книгу в двадцать пять миллионов страниц, — ошарашиваю генерала вопросом: — пусть и двухтомник?
— Почему двадцать пять миллионов? — настала очередь и генерала удивиться.
— Из похоронок, — поясняю я: — Страница — похоронка. Или больше погибло, и мы чего-то не знаем?
— Книга же о военачальниках и о их таланте военных стратегов, а не о погибших, — спешит пояснить генерал.
— То есть одна винтовка на троих бойцов — это гениальная стратегия? Трупами усыпали землю так, что мощные немецкие танки увязли и не смогли продвигаться дальше — это гениальная стратегия?
— Всякое было… — пытается найти подходящие аргументы генерал: — Всё-таки выиграли у этого монстра!
— Но за это спасибо народу, солдату, женщинам, детям, матерям…
Мы долго ещё говорили.
Фактом для меня остались прежние слова моих случайных, добрых знакомых:
«А ты думаешь в армию идут золотые медалисты? Скорее наоборот, все кто не пригодился в жизни».
А ведь есть и факты подтверждающие слова советских инженеров-конструкторов: там выпустили снаряд и попали в дом; в другом месте ракета угодила в девятиэтажку и остановилась в районе второго этажа, пролетев семь насквозь; над морем сбили самолёт с пассажирами; вот совсем недавно с вертолёта расстреляли жилой дом и ещё и ещё. А сколько мы ещё не знаем?