Терминологическая специфика-планирование и подготовка.
Как указывалось в предыдущем разделе, исторически концептуализация и практическая реализация перепланировки страдали от недостатков определения. Неудивительно, что отсутствие определения фокусного конструкта в прошлых исследованиях также привело к неточности терминологии. Например, термин "подготовка “заменяется термином” планирование" для описания деятельности сотрудников, связанной с выходом на пенсию. Существует целый ряд моментов, которые необходимо рассмотреть до того, как различие между подготовкой и планированием будет признано несущественным. Что касается сферы охвата, то здесь подробно рассматриваются лишь некоторые из таких моментов.
Ранняя геронтологическая теория сформулировала идеографические пути выхода на пенсию и определила подготовку как реакцию человека на прошлый опыт и раннее культивирование интересов и увлечений, т. е. Интересно отметить, что в качестве дисциплинарного контрапункта можно выделить психолога-педагога Даррела Харта, который формально выделяет подготовку-планирование в профессиональном консультировании, в частности, при поступлении на работу (1970). Согласно классификационной модели Харта, Райнера и Кристенсена, " ... планирование определяется как активный поиск работы, а подготовка относится к прошлому опыту, академическому или профессиональному обучению” (1971; С. 280). Кроме того, в модель Харта и его коллег были включены “незапланированные ситуационные события”, названные случайными событиями (1971; С. 280). Этот прорыв профессиональной теории от строго рациональных моделей породил многие современные концепции развития карьеры, например, protean career-Hall (1996); planned happenstance —Mitchell et al. (1999); крафт—Wrzesniewski работу и Даттон (2001). Круговорот подготовки, начиная с профессионального входа и заканчивая выходом на пенсию по мере развития карьеры, предполагает контекст обоснования для дальнейшего теоретизирования различий между подготовкой и планированием (Kuhn, 1970).
Постоянное теоретическое развитие, различение подготовки-планирования имеет практические последствия для организаций, сотрудников и пенсионеров. Для организаций провокационной ситуацией являются косвенные трансакционные издержки, понесенные пожилыми работниками при ухудшении условий труда (например, возраст) или сокращении экономических рынков (сокращение пенсий). Например, при достаточной подготовке и отсутствии намерения уйти на пенсию пожилой работник может добровольно перейти в менее дискриминационную организацию или проявить более дорогостоящий презентеизм, соответственно, опасаясь увольнения (Benjamin et al., 2009). В качестве альтернативы, при недостаточной подготовке и намерении уйти на пенсию, пожилой работник может уменьшить (увеличить) гражданство (девиантное) поведение на рабочем месте или испытать блокировку работы, дополняющую встроенность, которая получила скудные исследования, c. f., Fisher et al. (2016). Бенджамин и др. (2009) сообщили, однако, о выводах, которые указывают на то, что застой на работе у пожилых работников положительно связан с презентеизмом (r = 0,18). Вполне вероятно, что некоторые локализованные (на рабочем месте) эпизоды презентеизма являются симптомом более общей, возможно, “преднамеренной” блокировки работы (например, Johns, 2010). Соблюдая связь между организационными издержками презентеизма и возрастными недостатками (например, продуктивностью, инфекцией и несчастными случаями), дифференциальное предсказание может приблизить расхождения в достаточной подготовке (выборе выхода) и планировании (намерении уйти) для выхода на пенсию.
Для отдельных лиц различие между планированием и подготовкой также имеет важное значение, поскольку нормативная Распространенность выхода на пенсию возрастает. Например, повышенный акцент на перепланировке предполагает, что каждый, кто вступает в карьеру, намеревается выйти из нее, перейдя на пенсию. Следовательно, точная оценка благосостояния пенсионеров от планирования, если она сочетается с подготовкой, неизбежно будет ограничена. И наоборот, недавние эмпирические данные подчеркивают существенное влияние воспринимаемой добровольности выхода на пенсию как на тревожность сотрудников (van Solinge and Henkens, 2008), так и на благополучие пенсионеров (Hershey and Henkens, 2013). Проще говоря, положительное влияние пенсионных планов на благосостояние пенсионеров должно быть разумно ограничено выполнением плана. Доказательства, косвенно подтверждающие это предположение, исходят из лонгитюдных данных, указывающих на большую неудовлетворенность жизнью в периоды безработицы для лиц с более высоким уровнем сознательности (Boyce et al., 2010). К непреднамеренным последствиям выхода на пенсию, подводит итог Экердт (2004) ,
"Выход на пенсию может стать де-стандартизированным в отношении непредвиденных расходов времени и формы, но не в отношении его случайности...есть некоторая ирония в более сильной пенсионной норме. Пенсионные сбережения навязываются обществу, чтобы люди имели богатство, которое в конечном итоге должно дать им возможность выбора, выбора и контроля в принятии решений о том, когда и нужно ли работать. Вместо этого усилия по сбережению и акцент на нем укрепляют желание, спрос и норму выхода на пенсию, создавая тем самым ограничение на поведение."(стр. 6).
Контрафакт выполнения плана еще больше сбивает с толку. То есть работники, не имеющие определенной карьеры (или достаточного перепланирования), не должны подразумевать безразличие или незаинтересованность в уходе на пенсию. А именно, если бы большая ожидаемая продолжительность жизни была временно соизмерима с нормативными пенсионерами, государственные мандаты на выход на пенсию (как и на поступление на работу, если уж на то пошло) были бы устаревшими. Недавно были опубликованы первые экспериментальные данные о дисфункции недостаточного перепланирования, когда люди, рандомизированные на более короткую ожидаемую продолжительность жизни, указывали на намерение позже выйти на пенсию, если они сообщали о недостаточном перепланировании (Kerry and Embretson, 2017).
Продолжение в части №4
Источники: https://doi.org/10.3389/fpsyg.2018.01870