Историческая Концептуализация и Операционализация планирования выхода на пенсию.
Исторически планирование выхода на пенсию определялось формальностью, основанной на различии между предложениями работодателя (формальными) и деятельностью, направленной на работника (неформальными). В последнее время в центре внимания психологических исследований стало содержание планирования, причем нефинансовая категория была расширена, включив, например, медицинские, психосоциальные и досуговые области деятельности по планированию. После хроники процессов и содержательных концепций перепланировки этот раздел завершается кратким обсуждением потенциально значимого разделения планирования и подготовки в исследовании работы-будущего выхода на пенсию.
Процесс планирования-формальный и неформальный.
Примечательно, что описательные модели из поведенческой экономики (Kahneman and Tversky, 1979, 2013; ошибка планирования) и прогностические модели из психологии (Azjen, 1991) не разграничивают поведение планирования с точки зрения его степени формальности. Однако, принимая перепланировку как контекстуальную конструкцию (Coan, 1964), самое раннее различие в отношении формальности можно найти у Крюгера (Kroeger, 1982). В частности, Крегер относит формальное планирование и неформальное планирование к деятельности, спонсируемой работодателем и направленной на работника, соответственно. Beehr (1986) также ссылается на формальное и неформальное перепланирование, хотя только формальное планирование подразумевается как составляющее программы, спонсируемые работодателями, в соответствии с Kroeger (1982).
Используя данные интервью с недавно вышедшими на пенсию людьми (< 2 лет), Крюгер представил данные о гендерных различиях в типах проводимого перепланирования, причем мужчины более склонны участвовать в неформальном планировании по сравнению с женщинами. Были также представлены данные о непосредственном влиянии предвосхищения выхода на пенсию на процесс планирования, причем более сильное предвосхищение перехода от работы к выходу на пенсию подчеркивало наблюдаемые гендерные различия. Тейлор-Картер и др. (1997) характеристика формального перепланирования следовала прецеденту, рассматривая его как участие в спонсируемом работодателем мероприятии на рабочем месте. Неформальное планирование, однако, было временно расширено, определив его как тенденцию работника получать информацию о выходе на пенсию в течение своей карьеры. Это, по–видимому, важное различие, поскольку во временном плане различие между формальностью и неформальностью можно рассматривать аналогично эпизодическому–непрерывному планированию. Еще один вклад Тейлора-Картера и др. (1997), является их функциональной спецификацией формального и неформального планирования. В частности, если формальное планирование воздействовало только на самоэффективность, то неформальное планирование влияло как на самоэффективность, так и на ожидаемую удовлетворенность при выходе на пенсию.
Ссылаясь на распространение неточных мер перепланировки, Noone et al. (2010) построил многодоменный, этап планирования процесса самоотчета. Определяя перепланировку как " ... целенаправленные мысли и поведение, способствующие хорошему здоровью и обеспечивающие финансовую безопасность, удовлетворяющие образу жизни и вознаграждающие роли при выходе на пенсию” (стр. 521), авторы по существу отождествляют неформальное и нефинансовое планирование. Это слияние согласуется с последующим утверждением авторов о построении нового вопросника перепланировки: "... финансовое планирование можно разделить на две широкие категории: пенсионное, накопительное или пенсионное богатство и более неформальные способы, такие как поиск финансовых консультаций и потребление учебных материалов. Измерение уровня former...is подробно здесь не рассматривается " (С. 521). Этот вывод подразумевает неполное измерение областей финансового планирования выхода на пенсию. Предметная специфика пенсионного планирования более подробно рассматривается в следующем разделе ниже.
Область планирования-финансовая и нефинансовая
Предварительные данные дискриминантной валидности для перепланировки доменной специфичности были сообщены MacEwan et al. (1995). В перспективном кросс-секционном проекте (N = 217) было обнаружено, что финансовое планирование предсказывает ожидаемую финансовую удовлетворенность, в то время как планирование деятельности предсказывает как ожидаемую финансовую удовлетворенность, так и ожидаемое благополучие при выходе на пенсию.
За последние два десятилетия Херши и его коллеги разработали обширную программу психологических исследований в области перепланировки. Хотя формально мы никогда не проводили различия между финансовой и нефинансовой сферами, подход к концептуализации и измерению, вытекающий из этой программы, был весьма информативным. В своем первом, перспективном кросс-секционном проекте Херши и Моуэн (2000) исследовали номологическую сеть различных аффективных и конативных переменных ID с финансовой готовностью, определяемой как компетентность для финансовых потребностей пенсионеров, связанных с выходом на пенсию. Авторы аналогично концептуализировали финансовое планирование как самооценочное знание процесса планирования (шкала, которая сохраняется в последующих исследованиях). Кроме того, авторы адаптировали меру вовлеченности пенсионеров, используя формат семантического дифференциала ответов. Результаты исследовательского факторного анализа указывают на два разделимых измерения: (1) “реакция на выход на пенсию” и (2) “релевантность выхода на пенсию."Корреляционные результаты показали, что “финансовое планирование” было более тесно связано с финансовой подготовленностью (r = 0,57), по сравнению с “влиянием” выхода на пенсию (r = 0,30) или “релевантностью” (r = 0,17).
Результаты работы Херши и Моуэна (2000) были впоследствии расширены в рамках серии из трех исследований. Во-первых, в другом поперечном разрезе этот вывод был распространен на единичный показатель поведения пенсионных накоплений (r = 0,51) (Jacobs-Lawson and Hershey, 2005). Во втором исследовании сообщалось о сравнительно меньших эффектах (r = 0,19) при изучении “финансового планирования”, коррелирующего с многопозиционной шкалой поведенческих частот. Шкала была разработана для оценки деятельности по перепланировке, определяемой как " частота как поиска информации, так и инструментального планирования деятельности” (стр. 31; Р = 0.19). В третьем исследовании поиск информации и инструментальное планирование были дополнительно объяснены как увеличение декларативных знаний и калибровка ожиданий выхода на пенсию, соответственно (Stawski et al., 2007). Несмотря на полученные эмпирические данные о факторном различии, авторы провели анализ с помощью инструмента композитных видов деятельности, сообщив о среднем эффекте с самоотчетной экономией (r = 0,38).
Уникальные для серии исследований, рассмотренных выше, Muratore и Earl (2010) формально определили подготовку к выходу на пенсию как “...усилия, вложенные отдельными лицами, пока они еще работают, чтобы обеспечить свое благополучие на пенсии” (стр. 99). Субъективная мера, основанная на усилиях, была концептуализирована как опосредованное средство для реализации намерений (см. Gollwitzer, 1999). Три функциональные области определяют финансовое и нефинансовое содержание следующим образом: (1) государственная защита—стратегии, включающие как финансовые, так и нефинансовые выгоды, предоставляемые правительством (например, государственные пенсии, государственные медицинские пособия, жилищные программы); (2) самострахование-финансовые стратегии оптимизации пенсионного благосостояния (например, сбережения, личные инвестиции в частное страхование или аннуитеты); и (3) самозащита—нефинансовые стратегии оптимизации пенсионного благополучия (здоровый образ жизни, социальные обязательства). Результаты исследования показали, что возраст демонстрирует положительные корреляции между финансовыми категориями (r = 0,17, 31), в то время как доход демонстрирует дифференциальные корреляции между теми же категориями (r = -0,26, 0,17). Обе демографические переменные демонстрировали незначительную корреляцию с нефинансовой категорией (r = 0,06. -0,02 соответственно). Далее, единственная психологическая переменная, включенная в исследование, основные самооценки, показала положительную корреляцию с нефинансовой категорией самозащиты (r = 0,24).Таким образом, полученные результаты для незначительных демографических корреляций с нефинансовым планированием, но значимых корреляций с основными самооценками, свидетельствуют об уникальной важности нефинансовых областей по отношению к психологическим переменным. Этот вывод также согласуется с недавними метааналитическими (Ма) данными Topa et al. (2012), который показал, что объективный доход был более слабым коррелятом перепланировки (r = 0,18), чем субъективные показатели, нагруженные аффектом (r = 0,31). Однопробное преобразование Фишера r-z дополнительно указывало на статистически значимую разницу между объективно-субъективными показателями перепланировки, z (1) = -2,80, p < 0,01.
Чтобы завершить этот раздел, мы представляем Рисунок 3 ниже, чтобы организовать описательные предложения, связывающие формально-фискальные концепции перепланировки с результатами. Мы предварительно-уточняем предполагаемые взаимодействия с воспринимаемой-добровольностью, чтобы обосновать предложения. В следующем разделе кратко рассматриваются терминологические характеристики, полученные на основе этих формальных и нефинансовых исторических различий перепланировки. На рис. 3 затенение помогает проиллюстрировать тенденцию перехода от традиционных парадигм сосредоточения внимания на формальных / финансовых аспектах к современным парадигмам более широкого рассмотрения неформальных / нефинансовых аспектов планирования.
Рисунок 3
www.frontiersin.org
Рисунок 3. Резюме-описательные предложения для различных форм пенсионного планирования и добровольности принятия решений для пенсионеров. Хэшированные оси представляют собой смещение акцентов планирования. РД, решение о выходе на пенсию.
Продолжение в части №3
Источники: https://doi.org/10.3389/fpsyg.2018.01870