Всем известно, что в СССР не было ни одного творческого человека, чьи произведения бы не запрещали. Вот так брали и запрещали. Под угрозой отправки в Гулаг или вообще расстрела. Советская цензура не щадила никого. Ни лауреатов, ни членов Союзов, ни самодеятельность. Но это так, если слушать россказни и относиться к ним с доверием открыв рот.
Где-то с начала 2000-х годов (а может и несколько ранее) композитор Александра Пахмутова и ее супруг поэт-песенник Николай Добронравов довольно часто и упорно начали рассказывать о том, что и их творческий тандем не жалела цензура и активно запрещала их композиции. Давайте послушаем их самих и изложения их историй.
«У нас было достаточно запрещенных песен тогда и, выражаясь современным языком, «неформатных» сегодня. Помню, «Песню о Ленине», написанную для русского хора, забраковали лишь из-за строчки «…Ильич прощается с Москвой…». Нам объяснили, что Ленин не может прощаться со столицей, поскольку он навсегда в ней. Так песня до сих пор и лежит в столе, хотя, по-моему, получилась она неплохо», - говорит Пахмутова.
«Придирались» в основном к текстам песен, но одну из композиций не пропустили именно из-за музыки. Серьезные нарекания вызвала песня композитора «И Ленин такой молодой»: по мнению худсовета, активные барабаны оскорбляли память вождя»
«Бывало, запрещали некоторые песни. Самый хрестоматийный и абсурдный пример — «Песня о Ленине», написанная для хорового исполнения. Недовольство вызвала строчка «…Ильич прощается с Москвой…». На прослушивании Пахмутовой и Добронравову объяснили, что Ильич с Москвой прощаться не может, поскольку он навсегда в ней. «Песню ветеранов Первого Белорусского фронта» запретили из-за того, что упоминались Жуков и Рокоссовский, но не было ни слова о Брежневе, «главном герое Великой Отечественной войны» в застойные времена. В музыке песни «И вновь продолжается бой» усмотрели роковые мотивы, из-за чего у худсовета возникли серьёзные нарекания, и только ценой неимоверных усилий песню удалось отстоять»
«— Сегодня вы живая легенда. А были периоды в жизни, когда вы были в опале?
— Конечно, были. У меня полно песен, которые запрещали. Одно время напали из-за песни «Малая земля». Говорили, будто бы мы с Добронравовым посвятили ее Брежневу. Потом негатив вызвала «Песня о Ленине». Там были строчки: «Ильич прощается с Москвой». Нам сказали, что Ленин не может прощаться с Москвой. Он навечно в ней.
Не пропустили песню про ветеранов Первого белорусского фронта. Это очень ласковая песня, но в ней были строчки: «Любимцем нашим был маршал Рокосовский, а лично маршал Жуков повел нас на Берлин». В то время был один герой — Брежнев. Какие там еще маршалы?! Сейчас подобное невозможно себе представить, а тогда это было сплошь и рядом. Я звонила в политуправление, кричала, ругалась, но все это было бесполезно.
Впрочем, в основном, песни не пропускали, запрещали из-за текстов. Лишь однажды у меня пытались запретить песню из-за музыки. И эта песня — «И Ленин такой молодой». Она писалась, как финальная композиция для Съезда комсомола. Но цензорам она показалась слишком сумасшедшей. Роковые барабаны, ритм, энергетика… Попросили все исправить. Я сказала: «Да-да, конечно! Я подумаю!»
Но на самом деле, я никогда и ничего не исправляла в своих песнях. В итоге композиция вышла, но спустя года полтора после ее написания.»
«Она была написана для финала 17-го съезда комсомола, это был 1974 год. Писали ее всю ночь с композитором и режиссером Виктором Бабушкиным, с ансамблем «Песняры» и Иосифом Кобзоном. Все было замечательно, и она прошла на съезде, а потом ее... запретили. И года два она вообще нигде не звучала. Нигде! Ладно бы сейчас, но тогда! Почему? Были ко мне претензии: зачем у меня там барабаны роковые? А они сладкие такие, барабаны эти! И к Николаю Николаевичу: что значит «юный октябрь впереди»? Сказали: «Вы что? Намекаете на новую революцию? На смену власти?»
Итак, у нас есть список запрещенных песен Пахмутовой-Добронравова. Это «Песня о Ленине» (Ильич прощается с Москвой), «И вновь продолжается бой» и «Песня ветеранов 1-го Белорусского фронта». Последняя к Добронравову отношения не имеет, так как автор слов Евгений Долматовский. Но не густо как-то. Три песни. Запрещенных. Но вот вопрос: «А были ли они запрещены?».
Для начала все-таки определимся что такое запрещенная песня. Думается это песня, которая не только ни разу не выходила в записи, не звучала по радио и телевидению, но и вообще нигде и никак не упоминалась, а уж ноты и слова ее нигде не публиковались тем более. Это же запрещенная песня! Или есть другие варианты запрета?
Итак, Александра Пахмутова сказала, что «Ильич прощается с Москвой» «..до сих пор и лежит в столе, хотя, по-моему, получилась она неплохо». Это до сих пор – 2000-е годы. То есть, если верить словам композитора, кроме ее стола эта композиция никому не известна. Ибо ее запретили.
«Творческая связь композитора с русской народной песенностью, особенно в «городском» её преломлении, ощущается в третьей песне этого цикла — «Ильич прощается с Москвой». Накрепко связан с национальной песенной традицией зачин песни. Суровостью своих начальных фраз он схож с интонациями эпических народных музыкальных жанров — близких к разговорной речи былин, старин. Вначале песню ведут в унисон женские голоса хора — сопрано и альты. В момент их разделения на двухголосье происходит как бы эмоциональное смягчение, «потепление» мелодии; она становится все более напевной, раздумчивой… В этой песне, написанной в форме варьированного куплета, в основе развития мелодии лежит принцип варьирования мелодических ячеек: интонационные обороты, сперва, казалось бы, довольно далёкие друг от друга, постепенно изменяются, сближаются, связанные тесным ладогармоническим родством. Примечательно, что все эмоциональные «всплески», «взрывы» в мелодии песни тут же уравновешиваются — либо путем контрастного движения мелодии (скачку противопоставляется в таких случаях постепенное движение, устремленности в верхний регистр — ниспадающее обратное движение звуков и т.д.), либо при помощи простого повторения (в таких случаях, как известно, острота приёма неизменно сглаживается). Так поступает композитор даже в кульминации песни, и нельзя не оценить по заслугам такую сдержанность в выражении чувства скорби, боли.
Используемые в песне приёмы варьирования мелодии, подголосок, появляющийся в последнем куплете, свидетельствуют о тонком постижении композитором законов распевания мелодии «на голоса», издавна установившихся в русском народно-песенном искусстве»
Это отрывок из книги Екатерины Александровны Добрыниной «Александра Пахмутова» выпущенной московским издательством «Советский композитор» в 1973 году. Как видим о «запрещенной песне» написано довольно много, да еще и фрагмент нот приведен. Притом ясно, что песню эту автор книги слышала и довольно подробно описала ее структуру.
Добавим еще немного. В июльском номере журнала «Советская музыка» за 1972 год мы находим вот это: «Трогательна в своем печальном лиризме и песня А. Пахмутовой «Ильич прощается с Москвой»».
Ну и как неожиданность. Ноты и слова песни «Ильич прощается с Москвой» можно найти в различных нотных сборниках тех лет. Видимо стол у Пахмутовой воистину какой-то глобальный.
Следующим номером нашей программы «запрещенных песен» Пахмутовой будет «Песня ветеранов 1-го Белорусского фронта». Здесь история посложнее. Да, существует запись этой композиции 1975 года без
Любимцем нашим общим был маршал Рокоссовский,
И лично маршал Жуков повёл нас на Берлин.
Но 12 апреля 1975 года в газете «Красная звезда» публикуются слова этой песни без каких-либо изъятий. И в сборнике «Песни радио и кино. Выпуск 219» (Издательство «Музыка», 1976 год) мы так же находим полную версию.
Вот такой интересный был «запрет». Хотя становится ясным, что в слово «запрещенная песня» Пахмутова и Добронравов вкладывают какой-то другой, тайный смысл. Может и смысл желания стать хоть немного, но гонимыми при «клятом Совке». Это модно, стильно и каждый должен быть таким.
Исходя из этого, ситуация с песней «И вновь продолжается бой» вообще выглядит нелепой и полностью притянутой за уши. Поэтому и плавает Александра Пахмутова в своих показаниях, когда пытается поведать как долго песня была «запрещена». То через полтора года, то через два года «песня наконец прозвучала» после первого ее исполнения (в записи) на закрытии 17-го съезда ВЛКСМ в апреле 1974 года.
Краткая история этой песни выглядит так. Сначала были стихи, которые в 1973 году написал Добронравов. Потом была музыка, которая сочинялась в феврале-марте 1974 года. После этого в апреле была сделана срочная запись. К сожалению, сейчас трудно найти ту саму первую запись, которую, по словам Пахмутовой, сделали Иосиф Кобзон и ВИА «Песняры». Если она вообще сохранилась. Но можно предположить, что ее звучание сильно отличалось от того, к которому мы сейчас привыкли. Ведь даже разные записи 1974-75 годов имеют между собой некоторые различия. Так на сайте самой Александры Пахмутовой можно найти вариант в исполнении Иосифа Кобзона, который настолько непривычный, что можно предположить, что он один из самых ранних. То есть работа над аранжировкой велась, а значит, что очень вероятно, первый вариант был довольно сырой и мог вызвать критику со стороны понимающих в этом деле людей. Тем более была подобная история, но с другой культовой песней – «День Победы». Подробнее об этом можно узнать в этой статье.
Ну и между «премьерой» песни «И вновь продолжается бой» и ее началом жизни в массах прошло не два года и не полтора, а примерно год. Весной 1975 года эта песня вышла на пластинке «Наш адрес – Советский Союз».
В общем доверяй словам «участников и очевидцев», но проверяй. Ибо память людская она такая, а желание попасть в общее ретроспективное течение иногда играет злую шутку с «воспоминателями».