Ванино - посёлок городского типа (15 тыс. жителей) в Хабаровском крае, прижатый холодными горами Сихотэ-Алиня к берегу Татарского пролива. Сам этот берег, на тысячу километров ровный и безлюдный, здесь идёт глубокими тихими бухтами, и россыпь у этих бухт напоминает людей, собравшихся вместе, чтоб выжить в чужом и враждебном краю. До Комсомольска-на-Амуре отсюда ехать ночь, до Хабаровска - сутки, и всё по тайге, в дебрях которой водятся тигры. Поэтому глядит Ванино в море: порт его крупнее, чем во Владивостоке, на главной улице светят маяки, а фактически ближайший город - сахалинский Холмск.
Бухта Ванина действительно впечатляет - в конце её берег пугающе близок, 120-метровый паром едва сумел бы тут развернуться, однако глубины вполне хватает для его 6-метровой осадки:
Эту бухту и нашла в 1853 году Амурская экспедиция Геннадия Невельского, несколько лет базировавшаяся в нынешнем Николаевске и основавшая пяток постов по обе стороны Татарского пролива. Николаю Бошняку, руководившему походом на эти берега, больше глянулась соседняя Императорская (ныне - Советская) Гавань, этой же бухте он дал имя своего военного топографа Иоакима Ванина. Но закрепиться здесь помешала Крымская война, а с появлением Владивостока пропал и смысл строить порт на безлюдном карнизе. Так что первопроходцами бухт Татарского пролива стали лесопромышленники: в 1907 году в Императорской Гавани обосновался австралиец Крофтон, а в бухте Ванина - русский Иван Тишкин, по некоторым сведениям - просто местный рыбак с навыками плотника, с приходом австралийцев преуспевший так, что открыл собственное лесопильное дело. Штабеля брёвен встречают в бухте Ванина и ныне:
Хотя главный товар Ванинского порта - уголь, чёрные горы которого свалены в нескольких сотнях метров от жилых домов и воздух отравляют не хуже действующей шахты. Везут этот уголь из Нерюнгри и Эльги на БАМе, которые я также показывал с самолёта, и более того, официально Байкало-Амурская магистраль заканчивается именно здесь, как Транссиб во Владивостоке. В Иркутской области есть термин Старый БАМ - проложенная при Сталине железная дорога от Тайшета до Усть-Кута. Но точно так же уместно это название и для линии Совгавань - Волочаевка. Владивосток и Находка как порты были хороши всем, кроме геополитики: контролируя Корею и Маньчжурию, их в любой момент могла атаковать Япония. Изыскания и подготовка инфраструктуры в Советской Гавани велись с 1930-х годов, в 1943 году началось строительство Ванинского порта, а в 1945 к нему была подведена железная дорога из Комсомольска-на-Амуре. И хотя японская угроза на юге миновала, в 1946 случайный взрыв теплохода "Дальстрой" разрушил порт Находки. И вот молодое Ванино ей взамен получило ту роль, с которой навсегда вошло в историю - ворота Колымского ада:
Через главную базу снабжения "Дальстроя" на север везли горючее, стройматериалы, продукты, лекарства и машины, а на юг - добытые руды. Но не сложилось бы у Ванино той мрачной славы, если бы не уходили из его порта в Магадан баржи с заключёнными. Сергей Королёв или Варлаам Шаламов на Колыму попадали ещё через Находку, а потому и увековечен "тот Ванинский порт" не в мемуарах оказался и не в лагерной прозе, а в тоскливой народной песне, автора которой филологи ищут до сих пор.
Я помню тот Ванинский порт,
И шум теплохода угрюмый
Как шли мы по трапу на борт
И прыгали в мрачные трюмы.
От качки стонали зэ-ка,
Обнявшись, как родные братья,
И только порой с языка
Слетали густые проклятья.
Но вот впереди рассосался туман,
Но это была не награда:
Стоял впереди Магадан -
Столица колымского ада.
Это ещё не конец песни, и последней её строчкой в той версии, что знаю я, было: "Встречать ты меня не придёшь, а если придёшь - не узнаешь". Всё это не вяжется с зелёной, живой, почти тропической Находкой. Совсем иное дело - эти неприютные берега, где нет ни южной устроенности, ни романтики Крайнего Севера.
Здесь же, на Ванинской пересылке, в 1947 году началась описанная Шаламовым Сучья война - раскол среди "воров в законе". Блатные понятия запрещали им любое сотрудничество с властями, и защита родины от немецко-фашистских захватчиков не была исключением. Многие воры прошли войну и на ней отличились, но позже взялись за старое, и вернувшись в лагеря, узнали от старых уркаганов, что став "военщиной", они "ссучились", а стало быть теперь они здесь никто и звать их никак.
В итоге "сук" оказалось так много, что нашёлся у них и свой Король, который в пересыльных бараках Ванино провозгласил новый воровской закон. Далее последовала расправа над "ортодоксальными" ворами с правом перейти в "новую веру" через целование ножа. На Колыме, прослышав о ванинских событиях, уркаганы вооружались - на несколько лет лагеря охватила натуральная подпольная война, в которой погибло 9/10 тогдашних "воров в законе". Само собой, лагерные администрация на это всё не то что закрывала глаза, а смотрела довольно...
Над портом сверкает Никольская церковь (1991-95), до которой мы так и не дошли - и зря, так как стоит она на кладбище в окружении могил и памятников жертв "Дальстроя".
Но "Дальстрой" закончился в 1957 году, а в 1958 разросшееся Ванино стало посёлком городского типа. Коим и остаётся до сих пор, что, откровенно говоря, несправедливо: по всем ощущениям это полноценный город, оживлённый, ухоженный и по-моряцки резковатый, так что знакомые из Приморья характеризовали его как Маленький Владивосток в противоположность сонной тоскливой Совгавани. С Владиком Ванино, впрочем, роднит и ещё кое-что: если в 1940-50-х здешнюю историю писали тюремщики, то в 1990-2000-х - наоборот, вырвавшийся на волю криминал.
Пока в Приморье гремели кровавые криминальные войны, в Хабаровском крае установился самый что ни на есть криминальный мир: с конца 1980-х регион крепко опутал Общак, не просто организованная, а высокоорганизованная преступная группировка, которую сплотил авторитет Евгений Васин по прозвищу Джем. Общак - это в общем то же, что бюджет или казна, и как первые государства строились вокруг казны, так и тут вокруг общака уже к началу 1990-х сложилось самое что ни на есть параллельное государство. Чёткая иерархия и разделения обязанностей, скрупулёзная бюрократия, агенты влияния в тюрьмах, воинских частях и школах, работавшие с гражданами (и не только отсидевшими) общественные приёмные с портретом Васина на стене - бандиты построили свой собственный Дальневосточный криминальный округ со столицей в Комсомольске-на-Амуре. Не дотягивались общаковские лишь до Якутии и Чукотки, да в Приморье постоянно отбивали набеги тамошней криминальной вольницы.
Когда в маленьких посёлках на БАМе путешественников вызывал на ковёр местный бандит, и убедившись, что это не браконьеры и не старатели, широким жестом помогал им - путешественники имели дело именно с "чиновниками" (смотрящими) Общака. Впрочем, всё это стало известно позже: несмотря на масштабы, цельность всей этой системы не афишировалась.
В бойких местах типа Ванина народ видел просто свору мелких бандитов, отжимавших японские машины между причалом и станцией; более тихие города типа Хабаровска и Благовещенска вообще могли казаться "красными". Деятельность Общака, несмотря на арест Джема и его гибель в СИЗО, продолжалась и в 2000-х годах, что и породило видимо стереотип о "вечных 1990-х Дальнего Востока".
Когда ветер истории смёл всех этих Тамбовских, Курганских, Люберецких и Ореховских, екатеринбургских Уралмашевцев, рязанско-тольяттинских Слонов и красноярских Быков, Общак по-прежнему хозяйничал на территории, которая могла бы войти в десятку крупнейших стран мира. Одних только заводов федерального значения под преемниками Джема было полсотни, и разве что на международный уровень выйти, то есть влезть в Сахалинские Проекты, бандитам так и не удалось.
Ну а Ванино было главным портом этого парагосударства: здесь проходили контрабанда леса и золота на экспорт и наркотиков на импорт, здесь базировался браконьерский флот (официально, конечно, принадлежавший всяким легальным конторам), да и "праворуких японок" общаковским приходилось гонять не через вражескую Находку, а через Ванино и Сахалин. Контингент паромов Холмск-Ванино меня и сейчас не обрадовал, а в 1990-х, говорят, редкий рейс обходился без поножовщины...
Всерьёз за Общак взялись только в 2005 году, и лишь к концу 2000-х Бандитский федеральный округ распался на мелкие группировки, полностью ушедшие в тень. Теперь на Дальнем Востоке не Девяностые, а Нулевые, а упущенные бандитами активы стремительно осваивают "москвичи" - то бишь олигархи и их корпорации. Ванино с 2012 года уже не Порт-Общак, а Порт-Мечел - именно эта компания разрабатывает Эльгинский уголь и фактическим владеет Ванинском портом.
Который с годовым грузооборотом 30 миллионов тонн входит в десятку крупнейших портов России, на Дальнем Востоке уступая лишь кластеру Находки и Восточного (24 и 70 млн.). Фактически, Находка - это порт Транссиба, а Ванино - порт БАМа, на богатства вдоль которого, помимо угля, и специализируется он в основном. Сам же посёлок не по оборотам мал, и в год на каждого ванинца приходится 2000 тонн перевалки. Я бы сказал, что Ванино - самый портовый город России:
Так что совсем немудрено, что именно портом и началось наше с ним знакомство. С парома пассажиров забирает автобус и везёт частью в гостиницу (площадь перед которой служит и автостанцией), частью на вокзал. У портовой проходной - очередь фур и памятник-якорь:
Главная достопримечательность Ванина - Приморский бульвар, на самом деле являющийся шумным проспектом. Совершенно прямой, своим уклоном он даст фору Алма-Ате, так что пятиэтажки вдоль бульвара стоят лесенкой:
Но самое главное - бульвар сориентирован точно по фарвартеру входа в бухту, а потому прямо среди проезжей части тут стоят три маяка - два на отдельных башнях эпохи "Дальстроя":
Третий - на крыше администрации за широкой ухоженной площадью Мира:
Вплотную к которой подступает вот такой пейзаж:
Обветшалые избы с наличниками остались, кажется, с додальстроевских времён. Может быть в них жили ещё работяги с лесозавода Тишкина?
Но в основном Ванино застроено чем-то таким:
Подъезд пятиэтажки с велосипедом, который никто не собирается красть:
А увидев это украшение балкона, я понял, что бандитская слава Ванина в прошлом - в отличие от столичной интеллигенции (в бесконечных разговорах которой о тюрьмах и надругательстве определённо есть что-то фрейдистское), для жителя дальневосточный глубинки конца 2010-х годов петушок - это безобидный симпатичный флюгер.
Флюгеры в портовом городке вообще популярное украшение. Вот например неожиданно симпатичный образец "колхозной архитектуры", построенный явно в эпоху расцвета бандитской славы.
Ниже пятиэтажек лежит Старое Ванино - так я бы назвал этот район, застроенный явно в эпоху "Дальстроя":
Деревянные дома тех лет, однако, тут в таком состоянии, что язык не повернётся их назвать "бараками":
С одного конца Старого города - дальстроевская (ныне портовая) больница:
Которую я было принял за дом или гостиницу для лагерного начальства:
С другой стороны - Дворец культуры, дополненный безликой стелой Комсомола:
Да парой львов у крыльца. ДК вмещает ещё и музей, вроде бы неплохой, но мы туда зайти не успевали:
А задний фасад его зрелищнее переднего - ибо глядит на порт:
На причал Сахалинской переправы, построенный в 1973 году в самом конце бухты:
Стела Комсомола по идее отмечает смотровую площадку, но гораздо более эффектные виды открываются со двора близлежащего дома. Как на ладони вся узкая бухта:
И скалистый Бурный мыс на выходе из неё. Где-то там, за этим горизонтом - Магадан...
Но в целом в бухте Ванина - лишь исторический центр порта, а терминалы тянутся на север ещё несколько километров. От морской составляющей Ванина пора переходить к железнодорожной...