... Почуяв наживу, полезли из глухих углов местные искатели должностей. Их тащили как аборигенов, пренебрегая их неграмотностью, неразвитостью, узостью кругозора. Учены все они были заочно – за мед и мясо, привозимые на сессию вместо контрольных.
Реорганизация района очень ему повредила. Десятки лет формировался климат Исаклов. Здесь выросли интересные, значительные в областном масштабе личности.
Но вот район закрыли. Уехали из райцентра многие достойные люди, нашли им работу в других местах. Через несколько лет восстановили район. За это время, пока его села, земли были окраиной, захолустьем других районов, произошел резкий отток населения, обнищание хозяйств.
Своих кадров практически не осталось. И вот на вакантные должности хлынули варяги. А ведь хороших работников не вдруг отпускают. Потому и поднабилось в Исаклах неудачников, выскочек, временщиков.
Начали они меняться как перчатки. Район задыхался без кадров…
Почуяв наживу, полезли из глухих углов местные искатели должностей. Их тащили как аборигенов, пренебрегая их неграмотностью, неразвитостью, узостью кругозора. Учены все они были заочно – за мед и мясо, привозимые на сессию вместо контрольных.
Зато это были местные кадры. Уж они-то не сбегут – привычны.
Заметки Евгения Жаплова, 1979 год
И закрепившись, начинали "местные" тащить своих родичей, кумовьев, создавать во власти целые филиалы своих деревень. Все переплелось, смешалось родственными связями. Рука мыла руку. Карманы пухли. Перед лицом опасности в виде новых варягов – смыкались единым фронтом. Общим стилем поведения стало не радение о деле, а ублажение личных потребностей, да крепкое, зубовное дергание за добытое кресло.
Работы выполнялись кое-как. Уверенные в круговой поруке запускали пясти свои в казну и к пальцам немало прилипло – многие обзавелись обстановкой, машинами.
Казалось им, что так и должно быть.
Все это видели честные люди. Возмущались. Но в обстановке ажиотажа, общего жора при внешней благопристойности и благополучии эти голоса казались верещанием злопыхателей.
Многое, конечно, зависело от районного начальства. Но оно за десять лет со дня восстановления района не менялось. Все попритерлись друг к другу, стали зависимы.
Единственное, что могло освежить атмосферу, наладить рабочую обстановку, человеческие взаимоотношения – резкая смена первых лиц. Они смирились. Да, честно говоря, и сами были виноваты в создавшемся положении – ведь рыба гниет с головы. Им нравилось покрикивать на подчиненных. А их подчиненные покрикивали на своих.
Они брали всех и вся под свою опеку. И люди разучивались думать, отвечать за свои поступки.
Положение вещей убеждало: нужна свежая струя! Но ее все не было… И шла не жизнь, а мелкая возня, грызня, резня. И кисла размазня…
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Двуличный наш начальник - Михаил Петрович
Колхозная опера районных масштабов