"Деточка, это не болезнь, - устало говаривала умудрённая опытом врач из Фёдоровского института. - Это всего лишь оптика..."
Это Нина и Петя, младшие школьники. Дочка надела очки в четыре года, когда на плановом осмотре районный офтальмолог отчехвостила меня на чём свет стоит. Мол, где же вы раньше были, когда у ребёнка огромный "плюс" и астигматизм?
Да здесь же, в этой же поликлинике и были... У Вашей предшественницы.
Принятие далось мне нелегко. Почему все (почти все) дети как дети, а моя четырёхлетка уже в очках? В любимой "Микрохирургии глаза" мне ответили просто и философски: "А хотите - в четыре месяца в очках ребёночка? Мы Вам покажем, у нас таких целое отделение..."
Я выбрала лучшую, эстетичнейшую оправку, сразу непременно металл - и повела Ниночку, солнцем палимую, в родную среднюю группу. "Глазной" сад для дочки сочли нецелесообразным. Её спасение - только оптика.
Воспитатели мне подыграли, изобразив ярый восторг по поводу свежеприобретённого аксессуара. Нина особо не возражала... Постепенно я поняла, что дети с нарушениями зрения искренне радуются очкам, видят в них большое облегчение своему существованию.
С Петром пошло проще, "по накатанной". Он видел, что сестрёнка встаёт с постели - и сразу надрючивает на себя некий изысканный предмет. В два с половиной года он впервые осознанно попросил для себя такой же. В три года три месяца он вышел от офтальмолога с рецептом.
Первая оправа для сына была, разумеется, Fischer-Price - эргономичная, но, на мой взгляд, чрезвычайно жалостливая. Моя мама никак не могла смириться с тем, что трёхлетний малыш обрёл очки. Петя сам объяснил бабушке, что "с очками гораздо лучше". Вскоре и ему я предпочла выбирать тонкий металл, даже несмотря на ежедневный футбольчик в саду.
Когда мою дочь спрашивают, зачем она носит очки, у Нины всегда готов ответ:
"Очки защищают мои глаза. Я хочу, чтобы глазки правильно росли. Я хочу хорошо видеть, когда стану большой!"
Нина никогда не снимет очки, она пойдёт с ними по жизни. Ну и пусть идёт. Найдётся хороший парень, который примет её такой, какая есть - со всем её гиперметропическим астигматизмом. Рассмотрит её внутренний мир, а на особенность - начихает с высокой колокольни...
Я, по крайней мере, надеюсь, что будет именно так!
Жизнь научила не задаваться глупым вопросом типа "За что нам такое?", а спокойно жить с имеющимися данными. Я стала анализировать школьный контекст по волнующему меня параметру. И даже садовский контекст...
Дошкольников и младших школьников в очках становится всё больше. Родители сейчас более просвещённые, понимающие: само не исправится. "Само" - станет только хуже. Глазик надо "воспитывать".
Подбор оправы - целая история. Всегда едем с Ниной и Петей в любимый салон на Селезнёвской улице, где замечательные профессионалы обхаживают моих героев. Перебирают варианты, меряют-перемеряют, пока не войдут с ребятами в полное согласие.
А наутро - в школу. Ниночку подбодрит завуч, а Петька, гордый, похвастается одноклассникам. Из двадцати семи в очках - одиннадцать. Они не больны, нет. Просто родители пристально наблюдают за их здоровьем. Мне это близко.
В жизни, в которой и так немало горя, хочется меньше переживать по мелочам.
Если окулист прописывает Вашему сыночку или дочке очки - улыбнитесь. Доктор не лукавит. Он желает вам добра...