Как человек к человеку я не имею к Александру Бастрыкину никаких претензий. Более того, я убежден, что в жизни он очень хороший человек, который любит детей, ненавидит несправедливость и хочет помочь каждому обратившемуся к нему за помощью.
Но как бывший сотрудник возглавляемого им ведомства, могу сказать, что хороший человек - не профессия. Можно быть плохим человеком, но профессионалом своего дела и наоборот.
Профессиональная деформация - это по общему правилу плохо. Но без деформации в некоторых профессиях - никуда. Если паталогоанатом, врач - хирург, ветеринар или ассенизатор не будут отключать эмоции, которые свойственны обычному человеку, они или натворят бед, или просто накосячат, или с ума сойдут.
Невозможно одновременно делать операцию ребенку и сочувствовать ему и его родителям. Невозможно вскрывать труп и отождествлять себя с умершим.
Поэтому следователь как профессионал не может идти на поводу у своих чувств, он должен их подавлять.
Плюс ко всему, следователь - это человек, который по определению не может всем угодить. Всегда будет недоволен или преступник, или потерпевший, а может сразу оба. Независимо от этого, следователь должен вести расследование беспристрастно, а не идти у кого-то из участников процесса на поводу.
Так должно быть и так было до начала личных приемов граждан, которые стал проводить Александр Бастрыкин. Замечу, что до него никто подобным не занимался. Не занимается этим ни один глава ведомства, равный ему по статусу.
На мой скромный взгляд, руководитель такого уровня должен выстраивать систему так, чтобы никаких личных приемов было не нужно в принципе. Сам факт проведения приемов говорит о том, что руководитель не сумел организовать работу ведомства и вынужден работать за подчиненных.
То, что в ходе приемов Председатель Следственного комитета в большинстве случаев становится на сторону заявителей, орет на подчиненных, унижает их, рвет их удостоверения, тоже говорит о недостаточном профессионализме. Мышление обывателя и мышление главы могущественного федерального ведомства должны кардинально отличаться. Однако Александр Бастрыкин, исходя из результатов его приемов, скорее мыслит как обыватель.
Иначе нельзя объяснить все эти сказочные вещи. Очень распространенная ситуация - смерть наркомана от передозировки наркотиков. И часто родители, чувствуя свою вину за то, что недосмотрели - начинают искать виноватых. Сначала - это некие выдуманные злоумышленники, которые по их мнению насильно вкололи наркотик их совершеннолетнему ребенку, имеющему уже 5-летний стаж употребления героина. Ну а второй виноватый - естественно следователь, который не может этих несуществующих злоумышленников найти.
Я сам расследовал такое дело. Конченный героиновый наркоман, у которого к 30 годам был весь набор наркоманских заболеваний, от гепатита до туберкулеза умер от передозировки, следов борьбы, насилия не месте не было. Его мамаша жаловалась, не переставая. В итоге по указанию руководства возбудили уголовное дело по факту убийства и расследовали его 5 лет, провели уйму сложных экспертиз, которые подтвердили, что парень был наркоманом с огромным стажем, что никаких повреждений у него нет и т.д. И в итоге дело прекратили. Хотя и возбуждать его не следовало.
На одном из повышений квалификации в Академии Следственного комитета нам рассказывали, что средняя стоимость расследования уголовного дела для бюджета составляет 15 тысяч долларов.
Расследование убийства наркомана с учетом его длительности, а также того, что по нему были проведены крайне непростые экспертизы, которые по обычным делам не проводятся, думаю, стоило бюджету не менее 100 тысяч долларов. Неплохо, правда?
А таких дел очень много. Расследуются несчастные случаи, падения с деревьев, смерти от инсультов и тому подобное. Мне порой казалось, что Александр Бастрыкин в конечном счете хочет собрать доказательственную базу в отношении самого Господа Бога.
К счастью я не застал расследования дел по фактам событий, имевшим место во вторую мировую войну. Это новая фишка главы Следственного комитета, а на мой взгляд - это уже нецелевое расходование средств. Пусть историческими событиями занимаются историки, а следователи привлекают к уголовной ответственности конкретных преступников.
Зато расследование уголовного дела по фактам событий на Донбассе, я застал. Когда одного из наших следователей направили туда в командировку, а его дела раскидали остальным. При этом, он по возвращении сказал, что вообще не понял, что там делал, за 4 дня допросил от силы двух человек, а в основном бесцельно шатался. Кроме того, его по сути бросили, обратно он возвращался самостоятельно, с трудом купив билет. Зато туда они летели централизованно, вместе в самолете, все в камуфляже. Показуха и цирк.
Любовь Александра Ивановича Бастрыкина к детям общеизвестна. И я ее вполне разделяю. Но нельзя превращать защиту прав детей в фетиш. Иногда происходят несчастные случаи, а иногда и просто дети фантазируют, привирают, иногда уходят из дома. Все это бывает. Но нельзя же по каждому такому случаю возбуждать уголовное дело. Особо ушлые родители, зная о такой позиции Бастрыкина, получали огромные компенсации. Засосало обувь ребенка в эскалатор в торговом центре, ребенок получил растяжение - возбуждается уголовное дело, родители вымогают деньги у руководства центра. Упал ребенок по недосмотру родителей с башни - получил перелом ноги. Родители требуют деньги у руководства музея.
А почему возбуждают такие дела, почему процветает такое беззаконие? Очень просто - следователю безопаснее возбудить дело и пытаться его расследовать, чем поступить по закону и дожидаться пока родители попадут на прием к Председателю Следственного комитета, а тот порвет его удостоверение и все равно заставит возбудить уголовное дело.
В конечном счете, та важная работа, которой по сути и должен заниматься следователь следственного комитета - расследование убийств и изнасилований, отошла на второй план. Главным стало удовлетворить сумасшедших, или просто скандалистов, которые сходили или собирались сходить на прием к Бастрыкину.